Старые и новые проблемы Российской системы уголовных наказаний

В статье анализируются традиционные, а также новые проблемы российской системы уголовных наказаний, в числе которых - «бездействие» наказания в виде ареста, отсутствие в системе наказаний исключительной меры, появление «нелегализованных» видов уголов-ного наказания. Доказывается эффективность специально-предупредительного воздействия наказания в виде ареста в отношении не-тяжкого семейно-бытового насилия, введения в систему наказаний исключительной меры - пожизненного лишения свободы без права на освобождение. Подвергается ревизии правовосстановительный и карательный эффект нормы об освобождении от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности.

Автор: Шарапов Р. Д.

Период действия Уголовного кодекса РФ прошел под знаменами многочисленных и не всегда разумных правотворческих инициатив и законодательных вмешательств, существенно изменивших облик уголовного закона России. Не осталась в стороне от этого процесса и система мер уголовно-правового воздействия, в особенности система уголовных наказаний, приобретшая либеральный вектор, до сих пор не реализовавшая в полной мере свой репрессивный потенциал, а то и в значительной степени утратившая его. Не воздавая преступникам по заслугам, российская система мер уголовно-правового воздействия сегодня иначе как «беззубой» названа быть не может. Ее изъяны отчетливо видны при применении санкций уголовно-правовых норм за конкретные преступления.

Так, особую остроту приобрела проблема наказуемости преступлений, которые являются типичным проявлением семейно-бытового насилия (ст. 115, 116, 1161, 119 УК РФ). В санкциях этих статей в качестве одного из строгих наказаний предусмотрен арест, который до сих пор не введен в действие (главным образом по финансово-экономическим причинам). В результате борьба с семейно-бытовым насилием с помощью уголовного наказания серьезно ослаблена. При вынесении обвинительных приговоров по рассматриваемой категории уголовных дел суды часто ограничиваются назначением наказаний, не связанных с изоляцией виновного от общества (штрафом, исправительными или обязательными работами).

Крайне редко преступнику назначают наказание в виде принудительных работ (нормы о нем введены в действие с 1 января 2017 г. ). Лишение свободы по большей части назначается условно. В результате семейные дебоширы, бытовые пьяницы и пр. оказываются в прежнем социальном окру жении. Воспринимая назначенное им наказание как безнаказанность, они вновь прибегают к преступному насилию (подчас более тяжкому) как привычному для них способу решения бытовых конфликтов.

На этом фоне некоторую тревогу вызывают исходящие из уст высокопоставленных чиновников Министерства юстиции РФ заявления о недопустимости лишения свободы за совершение незначительных преступлений, которые делаются без дифференцированного подхода к таким преступлениям, без учета различий в их криминологической характеристике [1]. Между тем огромный массив таких «мелких», но имеющих значительную социальную остроту преступлений приходится именно на долю семейно-бытового насилия, рецидивоопасный характер которого явно недооценивается реформаторами Минюста РФ. Выдвигая аргумент о том, что «тюрьма не делает человека лучше, наоборот, гражданин, попавший туда первый раз, проходит настоящие криминальные университеты и зачастую становится действительно опасным для общества», они проявляют заботу о преступниках, но полностью игнорируют законные интересы потерпевшей стороны.

Представляется ошибочным предложение С. Г. Келиной о том, что при решении вопроса о дальнейшем сохранении ареста в российской системе уголовных наказаний надо прежде всего исходить из неэффективности краткосрочного лишения свободы (на срок до одного года), ибо после расследования и суда на применение к осужденному исправительных мер остается всего несколько месяцев [2]. Нельзя не учитывать наличие превентивно-изолирующего эффекта наказания в виде краткосрочного лишения свободы или ареста, даже если этот эффект будет недолговременным.

Значение уголовного наказания в виде ареста для предупреждения нетяжкого семейно-бытового насилия трудно переоценить. Скорейшее применение данного наказания (возможно за счет создания арестных домов на базе существующих исправительных учреждений) к подобного рода преступникам позволило бы на время изолировать их от своих реальных и потенциальных жертв, дав возможность последним не только восстановить подорванное физическое и психическое здоровье, но и обезопасить свою жизнь.

Власть, блокировав однажды применение смертной казни вопреки мнению большинства и несмотря на значительное ухудшение криминальной ситуации в стране, не торопится с возвращением этой меры наказания. При этом, к сожалению, не было создано наказания-заменителя смертной казни, которое обеспечивало бы окончательную изоляцию осужденного от общества и отвечало бы целям применения исключительной меры наказания (восстановление социальной справедливости, абсолютное специальное предупреждение преступлений, общее предупреждение преступлений).

Считать таким наказанием пожизненное лишение свободы, как об этом заявляют противники смертной казни, нельзя. В соответствии с ч. 5 ст. 79 УК РФ лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено судом условно-досрочно по отбытии не менее 25 лет лишения свободы при соблюдении других условий. К их числу относятся отсутствие у осужденного злостных нарушений установленного порядка отбывания наказания в течение предшествующих трех лет, а также несовершение им в период отбывания пожизненного лишения свободы нового тяжкого или особо тяжкого преступления. При этом условно-досрочное освобождение пожизненно заключенного никак не связано с характером и степенью общественной опасности преступления (или преступлений), за совер-шение которого он отбывает наказание.

Между тем перспектива условно-досрочного освобождения осужденных к пожизненному лишению свободы не столь уж эфемерна, как нередко кажется. Несмотря на то что «ни в психологическом, ни в физическом отношении режим отбывания наказания „пожизненников“ нельзя признать удовлетворяющим нормальные социальные и биологические потребности обычного человека», нередко «преступник, умышленно лишивший жизни нескольких малолетних детей, достаточно хорошо адаптируется к условиям жесточайшей изоляции, строит планы на будущее, оптимистичен» [3].

По данным Ю. М. Антоняна, большинство убийц, находясь в местах заключения, не испытывают субъективной потребности в покаянии. Все силы таких преступников направлены на то, чтобы пережить лишение свободы, защититься от обвинения, отстоять желаемый статус среди других лишенных свободы, приспособиться к новым условиям жизни [4].

Нужно также отметить, что согласно пенологическим исследованиям лица, отбывающие пожизненное лишение свободы, имеют наихудший криминологический портрет, им свойственна высокая степень общественной опасности и социально-педагогической запущенности, у большинства из них отмечается высокий порог агрессивности, отчужденности от внешнего мира, озлобленности [5].

В силу Федерального закона от 21 июля 2004 г. № 74-ФЗ «О внесении изменений в статьи 57 и 205 Уголовного кодекса Российской Федерации» установление пожизненного лишения свободы стало возможным не только за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, но также за совершение особо тяжких преступлений против общественной безопасности [6]. В 2012 г. список преступлений, караемых пожизненным лишением свободы, пополнился преступлениями против здоровья населения и общественной нравственности, а также преступлениями против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших 14-летнего возраста [7].

Таким образом, оправдался сделанный нами в 2005 г. прогноз о том, что в условиях дальнейшего неприменения смертной казни, высокой вероятности ее полной отмены в России и, что самое главное, с учетом ухудшения многих криминологически значимых показателей насильственной, организованной, государственной, наркотической и других видов преступности российский законодатель будет вынужден расширять список преступных посягательств, караемых пожизненным лишением свободы [8]. В будущем в этот список могут попасть самые разные особо тяжкие преступления, различающиеся как по характеру, так и по степени общественной опасности.

Законодателю не следует игнорировать особенности преступления, за которое осужденный отбывает пожизненное лишение свободы, в случае решения вопроса о его условно-досрочном освобождении. Поэтому предлагаем в ч. 5 ст. 79 УК РФ перечислить преступные посягательства, караемые пожизненным лишением свободы без права условно-досрочного освобождения. К таковым должны быть отнесены все виды множественных убийств (убийство двух или более лиц, совокупные, а также рецидивные убийства), которые окончились смертью потерпевших, ибо лица, их совершившие (террористы, бандиты, профессиональные убийцы, каннибалы, садисты, серийные сексуальные убийцы с психическими аномалиями, бытовые убийцы-рецидивисты), заслуживают пожизненной изоляции от общества без права возвратиться в него. Что характерно, именно представители данной категории особо опасных преступников чаще других осуждались к смертной казни в те годы, когда эта мера наказания применялась.

Однако более предпочтительным представляется введение в систему уголовных наказаний самостоятельной меры - пожизненного лишения свободы без права на освобождение, которая заменит наказание в виде смертной казни, установленное п. «н» ст. 44 и ст. 59 УК РФ. Преимуществом предлагаемой новеллы является не только то, что она позволяет наказанию в виде пожизненного лишения свободы стать достойным «правопреемником» смертной казни, но также то, что она способна сыграть роль своего рода «успокоителя» для тех, кто отстаивает сохранение и применение смертной казни в России.

Тенденцией уголовно-правовой политики последних лет стало появление своего рода «нелегализованных» видов уголовного наказания (например, обязанности, возлагаемые судом, при условном осуждении и условно-досрочном освобождении, судебный штраф).

Так, Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» [9] в УК РФ включена ст. 761, предусматривающая специальные основания освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности. Новая норма отнюдь не является специальной разновидностью освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ), а фиксирует такие основания освобождения преступников от уголовной ответственности, которые доселе были известны российскому уголовному законодательству лишь в части положений о налоговых преступлениях. Анализ новой нормы, однако, показывает, что ореол ее гуманности в ряде случаев иллюзорен.

Часть 2 ст. 761 УК РФ распространяется на лиц, впервые совершивших одно или несколько преступлений в сфере экономической деятельности, которые закреплены в данной норме. Из них большинство преступлений относятся к категории посягательств небольшой и средней тяжести, за пять из которых (ст. 1702, ч. 1 ст. 171, чч. 1 и 2 ст. 180, ч. 1 ст. 185, ст. 1851 УК РФ) даже не предусматривается наказание в виде лишения свободы. И только по отношению к трем тяжким преступлениям (ст. 196, 197, ч. 2 ст. 1992 УК РФ) положения ч. 2 ст. 761 УК РФ действительно являются «лазейкой», позволяющей экономическим преступникам уйти от строгой уголовной ответственности. Также можно вести речь о гуманности новой нормы по отношению к лицам, впервые совершившим экономические преступления средней тяжести, за которые установлено максимальное наказание в виде лишения свободы, а также экономические преступления небольшой тяжести, наказуемые принудительными работами.

Однако есть ли смысл экономическому преступнику использовать возможности ч. 2 ст. 761 УК РФ, если он впервые совершил преступления небольшой тяжести, санкция за которые не предусматривает принудительные работы и лишение свободы? Альтернативные санкции за такие преступления, по которым макси-мальный размер штрафа не превышает 300 тыс. руб., стали вовсе «беззубыми» с учетом поправки, внесенной тем же Федеральным законом в ч. 1 ст. 56 УК РФ: «Наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьей 63 настоящего Кодекса... ». В таких условиях альтернатива, которую в ч. 2 ст. 761 УК РФ предлагает законодатель экономическому преступнику, выглядит далеко не гуманной для последнего, при том что криминообразующим признаком большинства составов преступлений в сфере экономической деятельности является крупный ущерб или крупный доход в сумме, превышающей 2 млн 250 тыс. руб.

Например, мера наказания за незаконное предпринимательство по ч. 1 ст. 171 УК РФ сегодня исчерпывается штрафом в размере до 300 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет, либо обязательными работами на срок до 480 ч (наказание в виде ареста по известным причинам не применяется). Этого наказания предприниматель-«теневик» может избежать, если перечислит в федеральный бюджет незаконно полученный доход в сумме более чем 2 млн 250 тыс. руб. (или возместит в таком же размере крупный ущерб), а также уплатит государству денежное возмещение в размере двукратной суммы полученного дохода (причиненного ущерба), т. е. в сумме свыше 4 млн 500 тыс. руб. (! )

Справедливости ради отметим, что, приняв такие условия, экономический преступник не приобретает судимости и избавляется от всяких уголовно-правовых последствий, связанных с совершенным им преступлением. Тем не менее дисбаланс между наказанием за незаконное предпринимательство и условиями освобождения от уголовной ответственности за него налицо. Очевидно, что не каждый субъект незаконного предпринимательства согласится на такую альтернативу, учитывая, что избежать уголовной ответственности за преступление можно проще, воспользовавшись нормами об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 75 УК РФ) или о назначении судебного штрафа (ст. 762 УК РФ).

Констатируя правовосстановительный эффект уголовно-правовой нормы об освобождении от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, способствующий оздоровлению экономических отношений, нарушенных указанными преступлениями, нельзя не признавать ее карательного потенциала, заложенного в условии о перечислении в бюджет государства возмещения в размере двукратной суммы крупного ущерба, причиненного преступлением, крупного дохода, полученного в результате совершенного преступления, или крупных убытков, которых удалось избежать субъекту экономического преступления. При таком условии освобождение преступника от уголовной ответственности за совершенное впервые преступление фактически оборачивается для него многомиллионным штрафом, сравнимым с кратным штрафом за взяточничество и коммерческий подкуп, причем применяемым во внесудебном порядке.

В тех же случаях, когда альтернатива, предусмотренная ч. 2 ст. 761 УК РФ, оказывается предпочтительной для экономического преступника, в особенности впервые совершившего такие преступления, как преднамеренное или фиктивное банкротство, становится очевидным криминогенный эффект анализируемой нормы, «умерщвляющей» санкции за тяжкие экономические преступления и оставляющей их совершение, по сути, безнаказанным. Получается, что уголовно- правовое реагирование на зафиксированные в ч. 2 ст. 761 УК РФ преступления экономической направленности может исчерпываться указанными в ней правовосстановительной и штрафной мерами, ибо всякий раз после их применения экономический преступник будет считаться совершившим преступление впервые.

Литература

1. Шкелъ Т. В квартире, на нарах // Рос. газ. 2005. 3 нояб.
2. Келина С. Г. 10 лет Уголовному кодексу Российской Федерации Рос. ежегодник уголовного права. 2006. СПб, 2007. Вып. 1. С. 11.
3. Волкова Т. Пожизненная альтернатива: уместна ли гуманность? // Уголовное право. 2003. № 3. С. 19.
4. - Антонян Ю. М. Смертная казнь и ее альтернатива Уголовное право. 2007. № 1. С. 98-99.
5. Детков А. П. Особенности личности осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы Правовые проблемы укрепления российской государственности. Томск, 2000. С. 96-98.
6. СЗ РФ. 2004. № 30. Ст. 3092.
7. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях усиления ответственности за преступления сексуального характера, совершенные в отношении несовершеннолетних: Федеральный закон от 29 февраля 2012 г. № 14-ФЗ // СЗ РФ. 2012. № 10. Ст. 1162; О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 1 марта 2012 г. № 18-ФЗ /7 Там же. 2012. № 10. Ст. 1166.
8. Шарапов Р. Д. Пожизненное лишение свободы как альтернатива смертной казни: новый взгляд // Обеспечение прав и свобод человека и гражданина: сб. ст. по итогам междунар. науч. -практ. конф. (Тюмень, 17-19 ноября 2005 г. ): в 5 ч. / под ред. Т. Н. Чеботарева. Тюмень, 2006. Ч. 3. С. 122-124.
9. СЗ РФ. 2011. № 50. Ст. 7362.

Опубликовано: Российский юридический журнал. 2017. № 6 (117). С. 116-121.