К вопросу о практике "раскрытия" преступлений и причинах недоверия граждан правоохранительным органам и судам

Не смотря на реформы правоохранительной и судебной системы, совершенно очевидно, что до настоящего времени положение с соблюдением законности в процессе раскрытия преступлений остается не на высоком уровне. Говоря о раскрытии преступлений, мы придерживаемся позиции тех ученых и практиков, которые полагают, что любое совершенное преступление можно считать раскрытым лишь тогда, когда в установленном законом порядке доказана виновность лица, обвиняемого в его совершении, а обвинительный приговор вступил в законную силу. Таким образом, раскрытие преступлений – это не только задача оперативно-розыскной деятельности, как сказано в Федеральном законе, регламентирующем данную деятельность, но и задача уголовно-процессуальной деятельности.

Автор: Сидоров А.С.

На одном из заседаний Ученого совета Тюменского государственного университета в январе 2011 года президент университета Г.Ф. Куцев выступил с докладом, в котором коснулся вопроса о доверии граждан институтам государственной власти в России. Из доклада следовало, что согласно последним социологическим опросам не доверяют милиции 75% граждан, органам прокуратуры - 70%, судам - 50%.

Современная власть пытается переломить ситуацию разными способами: пытаются переименовать правоохранительные органы, ввести новую систему оценки их деятельности и т.д.

Вместе с тем, не смотря на реформы правоохранительной и судебной системы, совершенно очевидно, что до настоящего времени положение с соблюдением законности в процессе раскрытия преступлений остается не на высоком уровне.

Уточняем, что, говоря о раскрытии преступлений, мы придерживаемся позиции тех ученых и практиков, которые полагают, что любое совершенное преступление можно считать раскрытым лишь тогда, когда в установленном законом порядке доказана виновность лица, обвиняемого в его совершении, а обвинительный приговор вступил в законную силу.

Таким образом, раскрытие преступлений – это не только задача оперативно-розыскной деятельности, как сказано в Федеральном законе, регламентирующем данную деятельность, но и задача уголовно-процессуальной деятельности.

Поэтому, мы полагаем, что раскрытие преступлений необходимо рассматривать в двух аспектах.

1. Раскрытие преступлений – есть криминалистическая деятельность, субъектами которой являются в равной степени и оперативные работники, и дознаватели, и следователи, и прокуроры, и судьи.
2. Раскрытие преступление, как результат криминалистической деятельности, когда к уголовной ответственности привлечен гражданин, действительно совершивший преступление.

Однако практика показывает, что должностные лица правоохранительных органов, решая поставленными перед ними задачи, не редко создают лишь видимость бурной деятельности, направленной на раскрытие преступлений. При этом они «забывают», что уголовное судопроизводство имеет своим назначением не только защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления, но и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Чтобы не быть голословными, приведем несколько примеров.

Пример 1. В одном из судов г. Тюмени рассматривалось уголовное дело по обвинению гражданина А. в сбыте наркотических средств.

Выступая в качестве защитника данного гражданина, мы обратили внимание на некоторые детали, содержащиеся в оперативно-служебных документах, которые после проведения проверочной закупки в виде результатов ОРД были переданы следователю и приобщены к делу.

Оказалось, что в деле имеется акт передачи денежных средств покупателю наркотика, который действовал по поручению оперативных сотрудников. В нем было указано, что покупателю было передано 1400 рублей для приобретения двух разовых доз героина.

Вместе с тем, в другом документе – акте добровольной выдаче наркотических средств значилось, что покупатель после совершения сделки с продавцом добровольно выдал оперативным сотрудникам лишь 1 дозу.

На наш вопрос, заданный указанному свидетелю, куда он дел вторую приобретенную дозу, он ответил, что «употребил ее внутривенно, пока шел от продавца до того места, где находились ожидавшие его оперативные сотрудники. При этом он пояснил, что сделал это с согласия оперативных сотрудников за то, что оказал им услугу по изобличению продавца наркотиков.

Допрошенный в этом же суде оперативный уполномоченный, который являлся организатором проведения проверочной закупки, подтвердил, что действительно разрешил вторую приобретенную дозу героина покупателю использовать для собственных нужд.

На вопрос защитника подсудимого о том, кто уполномочил его таким образом распоряжаться бюджетными деньгами, выделенными на оперативно-розыскную деятельность, свидетель возмущенно ответил, что один из авторов данной статьи «не знает, как трудно раскрывать такие тяжкие преступления, как незаконный оборот наркотиков, а если бы знал, то подобных вопросов не задавал бы».

По всей видимости, оперативный уполномоченный действительно был уверен в своей правоте, и даже мысли не допускал, что он в вышеуказанном случае сам совершил преступление.

Мы обратили внимание суда не только на эту «погрешность» в работе оперативных сотрудников, результаты деятельности которых легли в основу обвинения. Однако суд не придал этому значения.

Допрошенный в качестве свидетеля «покупатель» пояснил, что употребляя приобретенный в ходе проверочной закупки героин внутривенно, он использовал шприц, который он имел с собой заранее. Вместе с тем, из акта досмотра этого свидетеля, который составили оперативные сотрудники перед тем, как направить его к продавцу значилось, что при нем ничего нет. Тогда кому верить - покупателю или оперативным сотрудникам? Кроме того, даже имея при себе шприц, употребить сухую фракцию смеси, в составе которой находится героин невозможно.

Однако суд проигнорировал и эти противоречия между имеющимися доказательствами по делу.

По этому же делу в отношении «покупателя» уголовное преследование было прекращено по основанию, предусмотренному Примечанием 1 к ст. 228 Уголовного кодекса РФ, не смотря, как отмечалось выше, приобретенный им наркотик он добровольно сдал не в полном объеме.

Поскольку все сказанное было зафиксировано в протоколе судебного заседания, а судья разрешить противоречия в доказательствах по одному ему известной причине не захотел, мы направили жалобу в соответствующую прокуратуру. В жалобе содержалась просьба дать оценку действиям оперативных сотрудников при проведении проверочной закупки. Однако прокурор ответил, что «оперативные сотрудники действовали в рамках Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».[1]

Таким образом, на очевидное нарушение действующего законодательства со стороны работников органа дознания и суд, и прокуратура просто закрыли глаза.

Пример 2. Чуть позже описанного выше случая одному из авторов данной статьи пришлось защищать еще одного гражданина, которого обвиняли в хранении героина в особо крупном размере.

Суть дела такова. Сотрудники Управления по организованной преступности ГУВД по Тюменской области задержали гражданина Л. в связи с тем, что он, по их мнению, был причастен к одному из преступлений, имеющих широкий общественный резонанс. В процессе «оперативной беседы», не смотря на использование физических и психологических мер воздействия, конечно же, незаконных, получить необходимую информацию от Л. оперативным сотрудникам не представилось возможным.

Тогда они решили осуществить оперативную комбинацию, которая преследовала конечную цель заключения Л. под стражу для возможности его дальнейшей оперативной разработки в условиях следственного изолятора.

Л. привезли в здание Главного следственного управления на ул. Малыгина г. Тюмени, где его в качестве свидетеля допросил следователь. После этого, ему было позволено покинуть здание ГСУ. Л. выйдя на улицу, не успел сделать нескольких шагов, как на него набросились четверо молодых людей в гражданской одежде, повалили на землю, надели наручники, при этом, не забыв проверить карманы. После этой проверки у Л. в ходе его досмотра в кабинете следователя уже в одном из отделов милиции г. Тюмени был обнаружен полиэтиленовый сверток, в котором оказалось 6 грамм героина. В возбужденном по данному факту в отношении Л. уголовному делу появился рапорт о том, что сотрудники милиции в количестве двух человек в ходе оперативно-розыскных мероприятий возле торгового центра «Гудвин».

Все заверения Л. в том, что ему негде было взять наркотики, поскольку в этот день его дважды досматривали сотрудники милиции – первый раз в УБОП, второй раз – в ГСУ. При этом задержали его почти на крыльце здания ГСУ, откуда он выходил после допроса. При этом Л. был уверен, что героин ему засунули в карман сотрудники милиции в ходе его задержания.

В ходе расследования показания Л. дважды проверялись с помощью полиграфа разными специалистами. Результаты показали, что Л. говорит правду.

С учетом других доказательств, представленных в дальнейшем следователю стороной защиты, все попытки направить данное дело в суд провалились. Пять раз прокуратура, куда направлялось для утверждения обвинительное заключение, возвращала уголовное дело на дополнительное расследование.

Дело закончилось тем, что оно и уголовное преследование в отношении Л. почти через год было прекращено за отсутствием в деянии Л. состава преступления.[2] Вопрос же о том, откуда взялся героин в кармане Л., так и не был решен, поскольку и в этот раз и следователь, и прокурор просто закрыли глаза на незаконные действия оперативных сотрудников, т.е. на фальсификацию результатов оперативно-розыскной деятельности, которые в ходе расследования использовались в качестве доказательств вины Л.

Пример 3. Ни для кого не секрет, что в настоящее время в стране усилилась борьба с коррупцией. Одним из способов этой борьбы является раскрытие преступлений коррупционной направленности.

Как же раскрываются такие преступления?

В 2009 году СУ при УВД г. Тюмени было возбуждено уголовное дело по ст. 204 УК РФ (коммерческий подкуп) в отношении арбитражной управляющей Н. В процессе расследования уголовное дело и уголовное преследование в отношении Н., которая по делу является подозреваемой, прекращалось за отсутствием в ее деянии состава преступления 6 раз. Каждый раз в связи с несогласием прокурора производство по нему вновь возобновлялось. И каждый раз основанием отмены постановлений о прекращении дела являлась неполнота проведенного расследования. При этом в указаниях следователю, которые ему давал руководитель следственного органа значится примерно одно и то же: повторно допросить свидетеля Петрова, повторно допросить свидетеля Иванова и т.д.[3]

Обжалуя постановления о возобновлении расследования по делу в порядке ст. 125 УПК РФ, защитник подозреваемой в своих жалобах обращал внимание суда на то, что согласно Определению Конституционного Суда РФ от 27..12.2002 года № 300-О недопустимо многократное возобновление по одному и тому же основанию (в частности, по причине неполноты проведенного расследования) прекращенного уголовного дела. Данная правовая позиция была неоднократно подтверждена Конституционным Судом РФ (определение от 25.03.2004г. № 157-О, определение от 05.07.2005г. № 328-О, определение от 24.06.2008 г. № 358-О).

Однако суд общей юрисдикции проигнорировал решение Конституционного Суда.

Кроме того, ни разу ни об одном принятом решении по делу следователь не уведомил ни подозреваемую, ни ее защитника, как этого требует процессуальный закон. Суд же в своем постановлении об отказе в удовлетворении жалобы защитника в порядке ст. 125 УПК РФ стал на защиту органа предварительного расследования, отметив, что следователь не мог уведомить заинтересованные стороны о решениях по делу, поскольку само дело находилось на проверке в прокуратурах разного уровня.

Работа по этому делу выявила и пробелы в действующем законодательстве. Оказывается, не смотря на то, что согласно УПК РФ подозреваемый, обвиняемый, их защитники, а также потерпевшие имеют право обжаловать практически любые решения и действия (бездействие) следователя, закон не содержит нормы, позволяющей указанным лицам хотя бы ознакомиться с постановлениями о возобновлении производства по делу. А как же можно обжаловать такое постановление, не зная оснований возобновления производства?

Можно привести еще множество подобных примеров.

Однако все они приведут нас к одним и тем же выводам: надо не только совершенствовать уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, но и решать вопрос о жесточайшем усилении надзора и контроля за оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельностью лиц, задачей которых является раскрытие преступлений, со стороны органов прокуратуры и судов. Иначе о повышении уровня доверия граждан к правоохранительным органам и судам в ближайшем будущем не может быть и речи.

Источники

1. Архив Калининского районного суда г. Тюмени, уг. дело № 02835
2. Архив СУ при УВД по г. Тюмени, уг.дело № 200804746/14
3. Архив СУ при УВД по г. Тюмени, уг. дело № 200902771/70

Опубликовано: Совершенствование деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью в современных условиях: Материалы Международной научно-практической конференции (03-04 ноября 2011 года. Выпуск 8. Тюмень: Тюменская областная Дума, ТГАМЭУП, 2011.