Реализация уголовной ответственности: проблемы согласования правовой теории и законодательной практики

Сущность взаимоотношений государства и личности с позиций позитивной уголовной ответственности сводится, с одной стороны, к ответственному поведению каждого члена общества, а с другой – к ответственной деятельности самого государства. Максимальное соответствие естественных и искусственных норм повышает значимость объективного момента в ответственном поведении. Субъективным моментом является осознание объективной ценностной значимости существующих норм, проявляющееся во внешних формах поведения индивида. Сочетание объективного и субъективного моментов образует ответственность.

Автор: Сумачев А.В.

Учение об уголовной ответственности является едва ли не центральным в теории уголовного права. Все иные уголовно-правовые проблемы «вращаются» и обусловлены данной категорией.

Исследование проблемы уголовной ответственности активизировалось с момента принятия Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. Относительно первых попыток разработки таких вопросов проф. В.А. Елеонский отмечал, что «содержание исследований уголовной ответственности изначально было жестко запрограммировано общесоюзным законом. Это, – по его мнению, – предопределило настойчивое стремление ученых вывести понятие уголовной ответственности непосредственно из норм законодательства, поскольку общего понятия данного института оно не содержало». И как следствие такой установки «сторонники различных точек зрения относительно понятия уголовной ответственности, ссылаясь на один и тот же закон, в равной степени претендовали на абсолютную истину своего решения. При этом суть теоретических споров усматривалась в аргументах, подтверждающих, что та или иная позиция в большей степени соответствует букве закона»[1].

Вместе с тем, и в науке уголовного права сегодняшнего дня не найдется иного учения, которое бы приковывало столь внушительное внимание ученых и которое отличалось бы поистине огромным многообразием научных идей и концепций в рамках его составляющих вопросов.

Основные проблемы в рамках учения об уголовной ответственности можно свести к вопросам о понятии, видах и основаниях уголовной ответственности, моменте ее возникновения и прекращения, а равно формах реализации таковой.

Первоначально гораздо удобнее вести речь о видах уголовной ответственности, так как и понятие, и основания, и момент ее возникновения и прекращения, и формы реализации применительно к каждому виду таковой значительно разнятся между собой.

Традиционно в теории уголовного права выделяют два вида уголовной ответственности: позитивную и негативную (ретроспективную) уголовную ответственность.

Сущность взаимоотношений государства и личности с позиций позитивной уголовной ответственности сводится, с одной стороны, к ответственному поведению каждого члена общества, а с другой – к ответственной деятельности самого государства. Прокомментируем данный тезис. Поведение, представляя собой внешнюю форму проявления отношения человека к окружающему миру, характеризует, прежде всего, протекающие в его сознании мыслительные процессы. Сознание, в свою очередь, представляет собой совокупность идей, взглядов, мыслей и чувств, то есть определенную систему знаний об объективном мире и их интерпретацию с позиций индивидуального интереса.

Можно предположить, что объективный момент в постижении знаний (сознании) выступает одним из ключевых критериев формирования модели поведения человека. Не следует забывать, однако, способности человека не просто «автоматически» следовать выработанным человечеством канонам (поступать как все), но и «оценивать» с субъективной позиции значимость подобных требований. На этой основе строится ответственное поведение личности, где объективным моментом, в широком смысле, выступают элементарные нормы человеческого общежития (естественные), в узком – нормы права, в том числе и уголовного (искусственные). Максимальное соответствие естественных и искусственных норм повышает значимость объективного момента в ответственном поведении. Субъективным моментом является осознание объективной ценностной значимости существующих норм, проявляющееся во внешних формах поведения индивида. Сочетание объективного и субъективного моментов образует ответственность. При этом основным проявлением ответственности выступает нормативная (в широком смысле) деятельность индивида.

Исходя из единства объективного и субъективного моментов ответственности, вытекает, что в случае «сбоя» либо в объективном («нездоровое» окружение), либо в субъективном (нездоровое сознание, психика, антиобщественные установки), ответственное поведение отсутствует. При этом не следует забывать, что само «ответственное поведение» есть категория относительная, динамичная. Ее характеристика напрямую связана с состоянием общества, его моральными, нравственными и иными ценностями в определенный исторический промежуток времени. Для теоретического осмысления юридической ответственности представляется целесообразным принять настоящий объективный момент (сторону) за идеал, в связи с чем, характер «сбоя» коренным образом меняется. «В случаях, когда единство объективной и субъективной сторон в позитивной уголовной ответственности нарушается, имеет место противоправное, преступное поведение. при этом объективная сторона уголовной ответственности, то есть требования, выраженные в уголовно-правовых запретах, разумеется, сохраняется. Исчезает субъективная сторона позитивной уголовной ответственности, а именно: ответственное поведение человека»[2]. Нарушение единства влечет за собой наступление негативной (ретроспективной) ответственности.

Таким образом, под позитивной уголовной ответственностью понимается осознание необходимости лицом своего правомерного (ответственного) поведения, внутренняя установка на такое поведение.

Основанием возникновения позитивной уголовной ответственности является наличие уголовно-правового запрета, то есть закрепление (отражение) в Особенной части УК РФ конкретного преступления.

Моментом возникновения позитивной уголовной ответственности следует признавать момент вступления уголовного закона в законную силу. Именно с этого времени начинает «действовать» уголовно-правовой запрет и для индивида «возникает» новая установка: соотносить свое поведение с требованиями уголовного закона – не нарушать уголовно-правовой запрет.

Вопрос о понятии негативной (ретроспективной) уголовной ответственности до сих пор является дискуссионным. Так, одни авторы отмечают, что негативная уголовная ответственность есть обязанность лица, совершившего преступление, претерпеть наказание, заключающееся в лишениях личного или имущественного характера, порицающего его за совершение преступления (М.Д. Шаргородский, Я.М. Брайнин, М.И. Ковалев, М.П. Карпушин, Б.И. Курляндский).

Другие ученые говорят, что ретроспективная уголовная ответственность – это предусмотренное уголовно-правовой нормой и примененное к лицу вступившим в силу обвинительным приговором суда государственно-принудительное воздействие за совершенное преступление, то есть наказание (А.В. Кладков, Б.В. Здравомыслов, Ю.А. Красиков).

Проф. А.И. Марцев, в свою очередь, указывает, что негативная уголовная ответственность есть связанное с государственным осуждением (порицанием) возложение на лицо, совершившее преступление, тягот и лишений, содержащихся в уголовном наказании, а также несение этих тягот и лишений правонарушителем. Иными словами, автор соотносит данный вид уголовной ответственности также с наказанием, дополняя анализируемое понятие указанием на субъективную природу таковой («несение тягот и лишений правонарушителем»).

Часть исследователей определяют негативную уголовную ответственность как регламентированную нормами права систему общественных отношений, «правоотношение ответственности» (И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Б.Т. Разгильдеев).

О ретроспективной уголовной ответственности как о бремени воспитательно-принудительных мер, возлагаемых на лицо, совершившее преступление, писал проф. Н.А. Огурцов. При этом термин «бремя», по его словам, отражает объективно-субъективную природу уголовной ответственности.

Из приведенного (лишь частично) многообразия точек зрения на понятие негативной (ретроспективной) уголовной ответственности можно выделить некоторые общие признаки таковой.

Прежде всего, негативной уголовной ответственности подлежит лишь лицо, виновное в совершении преступления. Вопрос о виновности лица в совершении преступления не следует соотносить с признанием его виновности судом (по аналогии с принципом «презумпции невиновности»). Первичная природа данного признака проявляется в материальном (объективном) характере уголовного права как такового. Если совершено преступление, оно является таковым изначально, независимо от того, стало оно известно правоприменительным органам и вынесен ли обвинительный приговор суда. Подтверждением тому является возможность применения принуждения (например, применение принудительных мер воспитательного воздействия к несовершеннолетним) не только по решению суда, но и по решению иных государственных органов – органов, производящих дознание или следствие. Таким образом, имея ввиду лицо, совершившее преступление, мы подразумеваем фактическую (порой юридически не установленную) виновность индивида в совершении преступного деяния.

Во-вторых, негативная уголовная ответственность представляет собой принуждение, то есть то, что применяется к человеку помимо и против его воли. Из данного положения несколько «выбивается» уголовно-правовое предписание, согласно которому «штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия» (ч. 2 ст. 88 УК). Можно ли его (указанное положение) признать в качестве принуждения, характерного для ретроспективной уголовной ответственности?

По сути – нет, так как согласие родителей (иных законных представителей) заплатить штраф не позволяет отнести такого рода выплаты к категории «принуждение», ибо «принуждение по согласию» абсолютно внутренне противоречиво. С другой стороны, уплата штрафа вместо несовершеннолетнего осужденного есть не что иное, как реализация уголовной ответственности. В этом случае получается, что уплата штрафа родителями (иными законными представителями) представляется разновидностью реализации уголовной ответственности без вины, в какой-то мере проявлением принципа «объективного вменения». А может здесь речь идет о восстановлении принципа «целесообразности уголовной репрессии», присущего уголовному праву первых лет советской власти, и от которого современное уголовное право обоснованно отказалось?

Как видно, вопросы относительно обоснованности законодательных предписаний есть, но некоторые из них представляются исключениями из правил, хотя и требуют должного системного обоснования с точки зрения теории уголовного права, законодательства и правоприменительной практики.

Кроме того, при анализе «принуждения» как признака ретроспективной уголовной ответственности, следует указать и на субъективное отношение лица к таковому. «Испытывание» принуждения всегда (в большей или меньшей степени) связано с испытыванием страданий нравственного, имущественного или физического свойства, так как принуждение есть противовольное создание и реализация властным субъектом условий, обеспечивающих должное поведение правонарушителя. Стоит отметить, что, подразумевая испытывание страданий нравственного или имущественного плана, законодатель допускает причинение и физических страданий, не возводя, однако, последние в ранг цели применения наказания или иных мер уголовно-правового воздействия (ч. 2 ст. 7 УК РФ).

Третий признак негативной уголовной ответственности характеризует содержание принуждения – это всегда лишения или ограничения прав и свобод виновного. Так, при определении наказания (забегая вперед, отметим, что оно является одной из наиболее распространенных форм реализации ретроспективной уголовной ответственности) законодатель прямо указывает, что наказание заключается в «лишении или ограничении прав и свобод» лица, виновного в совершении преступления. Конкретное содержание иных видов уголовно-правового принуждения может проявляться в ограничении права выбора места проживания, досуга, свободы труда и образования (обязывание устроиться на работу или учебу), в обязывании возместить вред или пройти курс лечения и др. (ч. 5 ст. 73, 90 УК РФ).

И последнее (но этот признак выделяется не всеми учеными), для применения принуждения необходимо соответствующее решение компетентного государственного органа. В большинстве случаев таким государственным органом может быть только суд. Однако выносить решение о применении уголовно-правового принуждения, как отмечалось выше, могут и иные государственные органы (органы дознания или следствия).

Итак, негативная (ретроспективная) уголовная ответственность – это предусмотренная уголовным законом совокупность правоограничений принудительного характера, применяемых соответствующими органами государства (органами дознания, следствия или судом) к лицу, совершившему преступление, а равно испытывание виновным страданий нравственного, имущественного или физического свойства, обусловленных лишением или ограничением его прав и свобод.

Вопрос об основании негативной уголовной ответственности особых дискуссий в науке не вызывает. Практически общепризнанно, что единственным основанием уголовной ответственности (ретроспективной) является преступление. В уголовном праве это нашло отражение на уровне закона: «Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодеком» (ст. 8 УК). Анализ указанного положения позволяет отдельным ученым выделить два основания ответственности: фактическое и юридическое (А.И. Марцев и др.). К первому из них относят сам поведенческий акт человека, а ко второму – конкретный состав преступления, предусмотренный Уголовным кодексом России.

Особо стоит вопрос об основании уголовной ответственности при неоконченном преступлении (приготовлении к преступлению или покушении на него), а равно об основании ответственности соучастников преступления, фактически не совершивших деяния, содержащего признаки состава преступления (организатора, подстрекателя или пособника при сложной форме соучастия). Так, буквальное толкование норм уголовного законодательства позволяет сформулировать весьма парадоксальный вывод – привлечение к уголовной ответственности лиц, преступная деятельность которых была пресечена на стадии приготовления либо покушения на преступление, а равно соучастников, которые не являлись соисполнителями преступления, уголовным законом прямо не урегулировано.

Вместе с тем, в теории уголовного права справедливо указывают на то, что основанием уголовной ответственности при приготовлении к преступлению или покушению на преступление является деяние, содержащее признаки состава приготовления или состава покушения[3]. Здесь, однако, следует сделать одно уточнение, вытекающее из требований ч. 2 ст. 30 УК РФ. В итоге, основанием ретроспективной уголовной ответственности при неоконченном преступлении является деяние, содержащее признаки состава приготовления к тяжкому либо особо тяжкому преступлению, либо деяние, содержащее признаки состава покушения. При этом специфика состава приготовления или состава покушения заключается в том, что объективная сторона представляет собой сложное юридическое соединение нормы Общей части (ч. 1 или 3 ст. 30 УК) и конкретной нормы Особенной части Уголовного кодекса РФ. Именно этим и объясняется обязательная ссылка при квалификации неоконченного преступления на соответствующую часть ст. 30 УК РФ.

Аналогичным образом решается вопрос об основании негативной уголовной ответственности соучастников преступления, фактически не совершивших деяния, содержащего признаки состава преступления (организатора, подстрекателя или пособника при сложной форме соучастия). Соответственно, основанием ретроспективной уголовной ответственности соучастников преступления, фактически не участвующих в совершении действий (бездействия), содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом РФ, является деяние, обладающее признаками состава организаторской, подстрекательской или пособнической преступлению деятельности. И здесь специфика состава организаторской, подстрекательской или пособнической деятельности обусловлена сложной объективной стороной – юридическим соединением нормы Общей части (ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК) и конкретной нормы Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Решение проблемы возникновения негативной (ретроспективной) уголовной ответственности в теории уголовного права также неоднозначно. На наш взгляд, основной «ошибкой» в определении момента возникновения уголовной ответственности является смешение (отождествление) категорий «возникновение» уголовной ответственности и «реализация» таковой. Видимо поэтому большинство ученых связывают момент возникновения ретроспективной уголовной ответственности либо с применение к лицу меры пресечения (вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого) (Т.А. Костарева, А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков), либо со вступление в силу обвинительного приговора суда (В.Г. Смирнов, Б.Т. Разгильдеев).

В русском языке термин «возникновение» означает начало, зарождение, а термин «реализация» – осуществление, исполнение. Следовательно, моментом зарождения (возникновения) ретроспективной уголовной ответственности является совершение преступления (Н.А. Огурцов). Так, если факт совершения преступления остался неизвестным правоохранительным органам, мы говорим о том, что «уголовная ответственность осталась нереализованной (была нереализована)» (но не употребляем фразу: «уголовная ответственность не возникла»).

В главе 11 Уголовного кодекса РФ указаны основания освобождения от уголовной ответственности. Можно, например, освободить от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием до момента применения к виновному мер уголовно-правового принуждения (на стадии предварительного расследования) (ст. 75 УК). «Освободить» (не путать с термином «не привлечь») означает сделать свободным от чего- (кого-) либо. Освободить еще (или уже) свободного невозможно. Соответственно, освобождение от уголовной ответственности по своей сути предполагает наличие факта применения уголовно-правового принуждения либо факт объективно-неизбежной потенциальной возможности применения такого принуждения, но возможности уже возникшей (потому и реально-неизбежной).

Таким образом, моментом возникновения негативной (ретроспективной) уголовной ответственности является совершение преступления, ибо с этого момента возникает реальная объективно-неизбежная возможность применения предусмотренных уголовным законом правоограничений принудительного характера.

Под формами реализации уголовной ответственности следует понимать внешние проявления ответственности, характеризующиеся определенными признаками и правовыми последствиями.

Реализация позитивной уголовной ответственности происходит (осуществляется) в правомерном, а в нашем случае, уголовно-правомерном поведении личности. Оно выражается в несовершении лицами преступлений и, по сути, характеризует реализацию одной из задач уголовного закона – общее предупреждение преступных деяний. При этом уголовно-правомерное поведение граждан может не являться абсолютно правомерным и быть сопряжено с совершением административных, дисциплинарных и гражданско-правовых деликтов. Основное в реализации позитивной уголовной ответственности – несовершение преступлений. Правовые последствия уголовно ответственного поведения очевидны и основаны на принципе poena suos tenere debet actors et non alios (наказание должно применяться к действительным преступникам, а не к другим лицам).

Вопрос о формах реализации негативной уголовной ответственности в теории уголовного права решается неоднозначно. Эти разночтения в большей степени обусловлены различными подходами к пониманию негативной уголовной ответственности как таковой, выраженных в ее определении.

Исходя из понятия ретроспективной уголовной ответственности, приведенного выше, можно выделить следующие формы ее реализации:

• наказание (ст. 43 УК РФ);
• условное осуждение (ст. 73 УК РФ);
• условно-досрочное освобождение от отбывания наказания (ст. 79 УК РФ);
• отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей (ст. 82 УК РФ)
• принудительные меры воспитательного воздействия (ст. 90–92 УК РФ);
• принудительные меры медицинского характера, соединенные с исполнением наказания (ч. 2 ст. 99, 104 УК РФ).

В предметно-практическом плане названные меры уголовно-правового характера рассматривать не будем, а остановимся здесь лишь на их общих чертах в плане рассматриваемого вопроса.

Итак, для всех указанных мер характерно:

• во-первых, то, что конкретно-видовые правоограничения принудительного характера применяются только к лицу, виновному в совершении преступления (в большинстве случаев этот факт констатируется в обвинительном приговоре суда);
• во-вторых, применять правоограничения (устанавливать определенные обязанности для виновного) имеют право только соответствующие государственные органы (опять же в подавляющем большинстве только суд; применение принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних возможно по мотивированному решению органов дознания или следствия);
• в-третьих, перечень правоограничений, характерный для каждой из форм реализации ретроспективной уголовной ответственности, предусмотрен уголовным законом (например, ст. 46–59, ч. 5 ст. 73, ч. 2 ст. 79, ч. 2 ст. 82, ст. 90–92, ч. 2 ст. 99 и ст. 104 УК РФ);
• в-четвертых, возложение дополнительных обязанностей на лицо есть отрицание его свободы, то есть принуждение, ибо libertas est potestas faciendi id, quod jure licet (свобода есть возможность делать то, что позволено по праву);
• в-пятых, любое принуждение, как отмечалось, обусловливает испытывание страданий какого-либо (нравственного, имущественного или физического) свойства.

Таким образом, названные меры уголовно-правового характера обладают всеми признаками, присущими негативной (ретроспективной) уголовной ответственности, и по праву могут быть отнесены к формам ее реализации.

Вопрос об основаниях прекращения уголовной ответственности также является дискуссионным.

Основания прекращения уголовной ответственности есть конкретные жизненные обстоятельства (события или факты), с которыми уголовный закон связывает изменения в правовом статусе личности. В праве такие события и факты принято определять как юридические факты, то есть предусмотренные правом (законом) основания возникновения, изменения и прекращения правовых отношений. При этом события – это основания возникновения, изменения и прекращения правовых отношений (соответственно, изменения правового статуса личности), независящие от воли человека; факты – это основания изменения правового статуса индивида, зависящие от его воли.

Основания и, соответственно, момент прекращения уголовной ответственности также имеют свои особенности, которые, во-первых, зависят от видов таковой и, во-вторых, от конкретных форм реализации негативной (ретроспективной) уголовной ответственности.

Прекращение позитивной уголовной ответственности (уголовно-ответственного поведения) связано с фактами и событиями двоякого плана.

Так, если действующие в обществе социальные нормы (нормы морали и нравственности, нормы права вообще и нормы уголовного права, в частности) в конкретный исторический период остаются неизменными, то прекращение позитивной уголовной ответственности (изменение правового статуса личности) следует связывать с фактом совершения преступления. Здесь, как отмечалось выше, «сбой» происходит в «установках» лица на правомерное поведение, что свидетельствует об «исчезновении» субъективного момента позитивной уголовной ответственности и, соответственно, наступлении негативной ответственности.

В случаях, если происходит декриминализация деяния (исключение его из числа преступных), устраняется объективный момент позитивной уголовной ответственности. Декриминализация деяния является событием, ибо она не зависит от воли конкретного человека. Устранение уголовно-правового запрета с одной стороны, аннулирует личностно-субъективные «установки» лица на несовершение конкретных действий (бездействия), с другой – изменяет правовой статус личности.

Особым («нетипичным») основанием прекращения позитивной (и вообще любой) уголовной ответственности является смерть человека, ибо mors omnia solvit (смерть решает все вопросы).

Следовательно, основанием прекращения позитивной уголовной ответственности является факт совершения лицом преступления либо декриминализация деяния (исключение его из разряда преступных). Соответственно, моментом прекращения позитивной уголовной ответственности является момент совершения деяния, содержащего все признаки состава преступления (состава приготовления к тяжкому либо особо тяжкому преступлению, состава покушения или состава организаторской, подстрекательской или пособнической преступлению деятельности) либо вступление в действие уголовного закона, устраняющего преступность деяния.

Определенные споры в теории уголовного права вызывают вопросы, связанные с основаниями и моментом прекращения негативной (ретроспективной) уголовной ответственности.

Первоначально стоит заметить, что прекращение ретроспективной уголовной ответственности не следует смешивать с окончанием ее реализации, то есть с окончанием принудительного уголовно-правового воздействия на лицо, совершившее преступление. Отождествление этих понятий, по-видимому, явилось причиной для некоторых ученых связывать момент прекращения ретроспективной уголовной ответственности с моментом фактического отбытия наказания (Б.Т. Разгильдеев).

Окончание фактического применения уголовно-правового принуждения порой не исключает наличия (существования) реальной объективно-неизбежной возможности применения предусмотренных уголовным законом правоограничений принудительного характера. Уголовно-правовой статус лица в этих случаях естественно изменяется, но он продолжает оставаться уголовно-правовым.

Так, статус осужденного, отбывающего наказание в виде лишения свободы, и статус уже отбывшего такое наказание, но еще судимого лица, различный. Но даже в последнем случае правовой статус лица, определяемый наличием не погашенной или снятой судимости, характеризует правовое положение личности в сфере уголовно-правового регулирования – уголовно-правовой статус. Отличия, в данном случае, уголовно-правового статуса личности от общеправового проявляется в том, что, например, лицо, судимое за совершение умышленного преступления, в случае совершения нового умышленного преступления может признаваться в качестве допустившего рецидив преступлений со всеми вытекающими отсюда последствиями (ст. 18, п. «а» ч. 1 ст. 63, ст. 68 УК РФ); наличие (отсутствие) судимости влияет на выбор вида исправительного учреждения (ст. 58 УК); наличие (отсутствие) судимости влияет на возможность освобождения виновного от уголовной ответственности или наказания (ст. 75, 76, 80-1 УК РФ) и др..

Таким образом, «нахождение» лица в уголовно-правовой взаимосвязи с государством (уголовно-правовых отношениях), где он является одним из субъектов такой взаимосвязи, соответственно, предполагает «обладание» определенным правовым статусом. Права и обязанности субъекта правоотношения (в нашем случае, уголовно-правового) могут находиться в потенции, а могут быть реализованы (как, например, в случаях совершения судимым нового преступления).

Следовательно, основания прекращения и основания окончания фактической реализации негативной уголовной ответственности, равно как и моменты прекращения и окончания реализации таковой могут не совпадать друг с другом (а могут быть едиными).

Так, например, основания окончания фактической реализации ретроспективной уголовной ответственности в форме наказания различны:

• это, прежде всего, фактическое отбытие назначенного судом наказания;
• условно-досрочное освобождение от отбывания наказания;
• освобождение от дальнейшего отбывания наказания в связи с изменением обстановки;
• освобождение от дальнейшего отбывания наказания в связи с болезнью;
• применение отсрочки отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей, к лицам женского пола, фактически отбывающих наказание;
• освобождение от дальнейшего отбывания наказания в связи с амнистией или помилованием;
• смерть отбывающего наказание осужденного.

Момент окончания реализации ретроспективной уголовной ответственности в форме наказания соотносится с названными выше событиями:

• вступление в силу решения суда о применении условно-досрочного освобождения;
• вступление в силу решения суда об освобождении от дальнейшего отбывания наказания в связи с изменением обстановки или в связи с болезнью;
• вступление в силу решения суда о применении отсрочки отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей, к лицам женского пола, фактически отбывающих наказание;
• вступление в законную силу закона об амнистии или акта о помиловании;
• наступление смерти отбывающего наказание осужденного.

Именно с указанных моментов оканчивается принудительное уголовно-правовое воздействие на лицо, совершившее преступление, то есть фактическая реализация ретроспективной уголовной ответственности в форме наказания.

Основания прекращения негативной (ретроспективной) уголовной ответственности, как отмечалось, различны и напрямую зависят от форм реализации таковой. Для большинства случаев, единственным основанием прекращения ретроспективной уголовной ответственности является факт погашения или снятия судимости (сроки погашения судимости и порядок их исчисления определены в ч. 1, 3 и 4 ст. 86 УК РФ).

Для несовершеннолетних, освобожденных от уголовной ответственности или от наказания с применением к ним принудительных мер воспитательного воздействия, основанием прекращения негативной уголовной ответственности выступает исполнение данной меры (например, вынесение предупреждения или возложения обязанности загладить причиненный вред) либо истечение срока ее применения (например, в случае передачи под надзор родителей или лиц, их заменяющих, либо специализированного государственного органа, а равно при ограничении досуга и установлении особых требований к поведению несовершеннолетнего).

Особым («нетипичным») основанием прекращения негативной (ретроспективной) уголовной ответственности, как упоминалось выше, является смерть виновного в совершении преступления лица.

Соответственно, момент прекращения ретроспективной уголовной ответственности – это:

• в отношении лиц, условно осужденных, – момент истечения испытательного срока;
• в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказания, чем лишение свободы, – момент истечения одного года после отбытия или исполнения наказания;
• в отношении лиц, осужденных к лишению свободы за преступления небольшой или средней тяжести, – момент истечения трех лет после отбытия наказания;
• в отношении лиц, осужденных к лишению свободы за тяжкие преступления, – момент истечения шести лет после отбытия наказания;
• в отношении лиц, осужденных за особо тяжкие преступления, – момент истечения восьми лет после отбытия наказания;
• в отношении лиц, с которых судимость снята судом досрочно – момент вступления решения суда в силу;
• в отношении лиц, с которых судимость снята актом помилования или законом об амнистии досрочно – момент вступления акта помилования или закона об амнистии в силу;
• в отношении несовершеннолетних, освобожденных от уголовной ответственности или от наказания с применением к ним принудительных мер воспитательного воздействия – момент фактического исполнения либо истечения сроков ее применения данных мер
• в отношении умершего виновного – момент его смерти.

Следовательно, прекращение негативной (ретроспективной) уголовной ответственности есть изменение правового статуса лица, совершившего преступление, иными словами, полный «выход» такого лица из уголовно-правовой взаимосвязи с государством, обусловленный аннулированием всех правовых последствий, связанных с судимостью, фактическим исполнением несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия либо смертью виновного.

Литература

1. Елеонский В.А. Проблемы ответственности в проекте Уголовного кодекса Российской Федерации // Проблемы уголовной ответственности и наказания в условиях формирования правового государства / Сб. научн. тр. Рязань: Рязанская ВШ МВД России, 1994. С.6.
2. Елеонский В.А. Уголовное наказание и воспитание позитивной ответственности личности. Рязань: Рязанская ВШ МВД СССР, 1979. С.27–28.
3. Более подробно об элементах состава приготовления и состава покушения см.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М: Изд-во БЕК, 1996. С.265; Он же: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. М.: Юристъ, 1997. С.105–107.

Опубликовано: Человек: преступление и наказание. 2014. № 4 (87). С.22-26.