Рассуждения о форме вины в транспортных преступлениях

Есть несколько транспортных преступлений, про которые нельзя однозначно сказать, какую форму вины они предполагают. Так, в частях 3 и 4 ст. 263. 1 УК РФ закреплены квалифицированные составы, предусматривающие повышенную ответственность за нарушение требований в области транспортной безопасности, совершенные группой лиц по предварительному сговору (организованной группой) или повлекшие по неосторожности смерть одного человека (или нескольких людей). Опрометчивость законодателя, включившего признаки, предусматривающие ту или иную форму соучастия в неосторожном преступлении, претит существующей традиционной концепции вины в уголовном праве, закрепленной в Общей части УК РФ. Ведь соучастие, согласно ст. 32 УК РФ, возможно только в умышленных преступлениях.

Автор: Попова Ю.П.

«Транспортными» преступлениями являются все уголовно - наказуемые правонарушения, располагающиеся в предпоследней главе раздела IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка», и некоторые в разделе XI «Преступления против военной службы» Уголовного кодекса Российской Федерации. Из одиннадцати статей главы 27 «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта» и четырех статей главы 33 «Преступления против военной службы» Уголовного кодекса России неосторожными преступлениями являются все составы статей 263, 266, 268, 271. 1, 350 - 352 УК РФ. Данные выводы следуют из положения ч. 2 ст. 24 УК РФ, категорично отмечающего, что исключительно неосторожным является преступлением то, которое названо таковым самим законодателем в норме Особенной части УК РФ. Умышленными преступлениями рассматриваемой группы правонарушений являются пять – статьи 264. 1, 267. 1, 270, 271, 345 УК РФ, поскольку эти составы по своей конструкции являются формальными, а значит, могут совершаться только с прямым умыслом.

И есть несколько транспортных преступлений, про которые нельзя однозначно сказать, какую форму вины они предполагают. Так, в частях 3 и 4 ст. 263. 1 УК РФ закреплены квалифицированные составы, предусматривающие повышенную ответственность за нарушение требований в области транспортной безопасности, совершенные группой лиц по предварительному сговору (организованной группой) или повлекшие по неосторожности смерть одного человека (или нескольких людей). Опрометчивость законодателя, включившего признаки, предусматривающие ту или иную форму соучастия в неосторожном преступлении, претит существующей традиционной концепции вины в уголовном праве, закрепленной в Общей части УК РФ. Ведь соучастие, согласно ст. 32 УК РФ, возможно только в умышленных преступлениях.

Отсутствие необходимости в криминализации данных разновидностей рассматриваемого преступления, нашедших отражение в квалифицирующих признаках, подтверждается несколькими официальными источниками. В п. 2. 9 «Преступления, совершенные организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями)» аналитического обзора, подготовленного научно-исследовательским центром № 1 ФГКУ «ВНИИ МВД России», не значится ни одного транспортного преступления (Комплексный анализ состояния преступности в РФ по итогам 2020 года и ожидаемые тенденции ее развития. – М.: ВНИИ МВД России, 2021. - С. 54). Находит подтверждение данный факт и в официальной судебной статистике.

Так, за 2016, 2017, 2019, 2020 года не было ни одного осуждения по ч. 3 или ч. 4 ст. 263. 1 УК РФ. И лишь в 2018 году было одно уголовное дело с осуждением к лишению свободы по ч. 4 ст. 263. 1 УК РФ. Но оно было связано не с нарушением требований в области транспортной безопасности в составе организованной группы, а с деянием, повлекшим по неосторожности смерть двух или более лиц. (Судебная статистика РФ. Уголовное судопроизводство. Данные по назначенным наказаниям по статьям УК // stat. апи-пресс. рф).

Таким образом, нахождение данных квалифицирующих признаков в анализируемом составе преступления не соответствует традиционной доктрине российского уголовного права, действующим концептуальным основам учения о вине. А отсутствие общественной опасности данного деяния подтверждается практикой противодействия транспортной преступности с 2014 года. Поэтому считаем необходимым исключить оба квалифицирующих признака – группа лиц по предварительному сговору и организованная группа - из ст. 263. 1 УК РФ.

Конструкция других составов транспортных преступлений с точки зрения определения формы вины в них также имеет некоторые проблемы. Это касается положений пунктов «б» частей 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ. В этих трех квалифицированных составах содержится идентичный признак – «сопряжено с оставлением места его совершения». Кроме не соответствия формы вины квалифицированного состава его структуре в рамках неосторожного преступления, дублирование его в трех частях одной и той же статьи также не соответствует системности конструкции норм Особенной части УК РФ. Толкование «оставление места ДТП» предусматривает умышленную форму вины. Виновное лицо осознает опасность оставления места ДТП, не выполняя возложенных на него обязанностей, четко понимая противоправный характер своего «сбегающего» поведения, и намеренно, и целенаправленно оставляет место ДТП [5, стр. 107].

Логичнее вернуть ст. 265 УК РФ как самостоятельный состав преступления. Предлагаем возродить ст. 265 УК РФ и квалифицировать по совокупности со ст. 264 УК РФ, если произошло оставление места ДТП и нарушение правил ДТП или эксплуатации транспортных средств, повлекшее указанные в ст. 264 УК РФ физические последствия.

Однако полагаем, что нумерация статьи, описывающая оставление в опасности ДТП, опираясь на законодательную практику репатриации норм по примеру клеветы, может получить в случае ее возвращения в Уголовный закон как самостоятельной уголовно-правовой нормы ст. 264. 2 УК РФ. Редакция ее диспозиции могла бы выглядеть следующим образом: «Оставление места дорожно-транспортного происшествия лицом, управляющим транспортным средством и нарушившим правила дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, в случае наступления по неосторожности последствий, предусмотренных статьей 264 настоящего Кодекса». Указанное преступление будет считаться оконченным в момент оставления места ДТП [5, стр. 109 - 110]. А значит, по конструкции объективной его стороны будет формальным составом преступления.

В такой формулировке мы можем констатировать отношение субъекта только к факту оставления места ДТП при не выполнении обязанности дождаться приезда сотрудников ГУОБДД МВД РФ без обязательного установления субъективного отношения к наступившим последствиям в результате этого деяния в существующей редакции. Факт наступления по неосторожности последствий, предусмотренных статьей 264 УК РФ, будет обуславливать привлечение виновного к уголовной ответственности. Тем более филологическое толкование будущей нормы не оставляет сомнений в достоверности сделанных нами выводов, ведь норма будет звучать как «оставление… в случае наступления последствий…», а не как «оставление…, повлекшее наступление последствий…».

При этом по ч. 2 ст. 12. 27 КоАП РФ квалификация осуществляется, и будет осуществляться только в случаях оставления водителем места дорожно-транспортного происшествия при отсутствии признаков уголовно наказуемого деяния. А значит, изменений в нее не потребуется.

Кроме того, как правильно отмечает А. С. Паршаков, оставление места дорожно-транспортного происшествия водителем может иметь место и при отсутствии его вины в данном происшествии, а также, если он действовал в состоянии крайней необходимости, при невиновном причинении им вреда. Данное обстоятельство не будет служить основанием для привлечения лица к уголовной ответственности [3, стр. 58]. От себя добавим, что при констатации факта оставления места ДТП в состоянии крайней необходимости (например, для доставления пострадавшего в больницу), данное обстоятельство при квалификации должно учитываться только к квалифицирующему признаку этого преступления, т. е. к п. «б» ч. 2 или ч. 4 или ч. 6 ст. 264 УК РФ. Поэтому при отсутствии другого квалифицирующего обстоятельства (состояния опьянения) виновному лицу должно быть вменено ч. 1 или ч. 3 или ч. 5 ст. 264 УК РФ.

Конструкция иных составов транспортных преступлений с точки зрения определения формы вины в них также имеет вопросы. Это касается положений пунктов «а» частей 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ.

В этих трех квалифицированных составах содержится идентичный признак – «совершено лицом, находящимся в состоянии опьянения». Кроме не соответствия формы вины квалифицированного состава его структуре в рамках неосторожного преступления, как мы указывали выше, дублирование этого признака в трех частях одной статьи нарушает общую «картину» построения охранительных уголовно-правовых норм. Толкование «нахождение в состоянии опьянения» за управлением автотранспортного средства предполагает умышленную форму вины. Виновное лицо осознает опасность управления автотранспортным средством в состоянии наркотического, алкогольного или другого вида опьянения, четко понимая противоправный характер своего поведения, и намеренно продолжает управлять источником повышенной опасности в таком опасном состоянии для жизни людей, их здоровья, а также их имущества.

Стоит согласиться с мнением В. В. Тарасенко, считающего необходимым исключить данный признак из преступления, закрепленного в ст. 264 УК РФ [7]. Однако полностью депенализировать его преждевременно.

Так, по данным Научного центра безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации за 2020 год число осужденных по ч. 2 ст. 264 УК РФ составило 1218 человек, что в процентном отношении выглядит как 16 % от общего количества осужденных за нарушение ПДД; при причинении смерти одному человеку лицом, находящемуся в состоянии опьянения или скрывшемуся с места происшествия (ч. 4 ст. 264 УК РФ), число случаев достигло 869 и составило 11% от общего числа осужденных по всем частям рассматриваемой статьи.

И наконец, доля осужденных за нарушение правил БДД, которое повлекло по неосторожности смерть двух и более лиц, квалифицируемое по ч. 6 ст. 264 УК РФ, составило 1% соответственно от всех осужденных за совершение преступления, ответственность за которое установлена ст. 264 УК РФ (83 осужденных). (Правоприменительная деятельность в области безопасности дорожного движения в 2020 году. Информационно - аналитический обзор. – М.: ФКУ «НЦ БДД МВД России», 2021, 76 с. - С. 37)

Кроме того, нужно отметить, что государственная политика по ужесточению мер, применяемых к пьяным водителям, будет и в дальнейшем продолжаться, поскольку, как сказал Хуснуллин, садясь за руль в таком состоянии, человек создает угрозу для жизни участников движения. В своем интервью газете, он сообщил, что 88% всех смертей в ДТП, произошедших из-за нетрезвого вождения, связаны с тем, что у виновников аварии обнаруживают более одного промилле алкоголя в крови.

В связи с этим, вице-премьер РФ Марат Хуснуллин поручил МВД, Минздраву и Минюсту до 1 ноября 2021 года представить согласованные предложения по введению уголовной ответственности для нетрезвых водителей. Кроме того, МВД и Минздраву поручено проработать механизм обязательной постановки на учет в наркодиспансеры всех лиц, лишенных прав за нетрезвую езду [URL: «Ъ»: в России могут ввести уголовную ответственность за езду в нетрезвом виде // https: //yandex. ru/news/story/vRossii_mogut_vvesti_ugolovnuyu_otvetstvennost_zaezdu_vnetrezvom_vide--8f0e1ac49334f314d8e3d25ecca34679? lang=ru&from=main_portal&fan=1&stid=jAsNHbhOmckAg4b0j1zv&t=1634013340&persistent_id=166202962&lr=55&msid=1634013693. 79632. 85752. 85166&mlid=1634013340. glob_225. 8f0e1ac4&utm_medium=topnews_news&utm_source=morda_yabrotab].

Со своей стороны, считаем, что последовательнее и логичнее бы выглядела позиция законодателя, если в ст. 23 УК РФ отметить качественный показатель данного признака как отягчающего обстоятельства, который бы распространялся на все преступления, а не только на конкретные их виды. По сути, законодатель высказал свою позицию по данному вопросу, определив в ч. 1. 1 ст. 63 УК РФ положение, согласно которому, любое состояние опьянения повышает общественную опасность преступления, совершенного в таком состоянии. Кроме того, полагаем возможным дополнить отдельной статьей Уголовный закон, в которой бы были предусмотрены конкретные пределы наказания за совершение любого преступления, совершенного в состоянии любого вида опьянения. Примером может быть ст. 68 (Назначение наказания при рецидиве преступлений) УК РФ, в которой описаны правила назначения наказания в специальных случаях.

Предлагаемая редакция статьи могла бы выглядеть следующим образом:

«УК РФ Статья 68. 1. Назначение наказания при совершении преступления в состоянии опьянения

Срок наказания при любом виде опьянения при совершении преступления не может быть менее двукратного размера максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление».

Федеральным законом от 30 декабря 2020 г. № 526-ФЗ «О внесении изменения в статью 267 Уголовного кодекса Российской Федерации» указанная в заголовке этого нормативно-правового акта статья претерпела существенную трансформацию. Добавились не только новые признаки, но и изменилась смысловая нагрузка содержания существующих элементов. В данный момент умышленная форма вины предусмотрена для блокирования транспортных коммуникаций, объектов транспортной инфраструктуры либо воспрепятствования движению транспортных средств и пешеходов на путях сообщения, улично-дорожной сети. Другие деяния, закрепленные в анализируемом составе преступления, могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности.

Еще большую путаницу, на наш взгляд, внесла новая конструкция состава анализируемого преступления.

Противоположную позицию выражают П. В. Агапов и О. А. Мотин. Так, они отмечают, что до внесения отмеченных изменений, на практике были вопросы, связанные с применением ст. 267 УК РФ, вызванные существовавшей ранее конструкцией анализируемого состава преступления, сформулированного как материальный [1, стр. 107]. Тем не менее, и существующая редакция, по нашему мнению, не решит проблем, а наоборот, их увеличит.

В связи с тем, что появились такие признаки, как угроза жизни или здоровью, либо безопасности граждан, либо угроза уничтожения или повреждения имущества человека или организации, уголовное правонарушение стало выглядеть как «состав поставления в опасность». Отношение к возникновению физической или имущественной угрозы в результате совершения описанных в норме деяний может носить как умышленный, так и неосторожный характер.

Поэтому непонятна форма вины в таком преступлении, когда, например, лицо, осознавая опасность для пешеходов, препятствует их движению по улице, блокируя ее. Предвидит, что в результате его действий создается угроза их безопасности, но рассчитывает, что жизни и здоровью, а также имуществу людей вреда не будет причинено. В описанном примере умышленно совершается только деяние. Отношение к возможности осуществления угрозы носит легкомысленный характер. Тем не менее, законодатель прямо указывает только на умышленный характер преступления, который на практике таковым может и не быть.

Таким образом, закрепленное в ст. 267 УК РФ преступление из неосторожного деликта превратилось в уголовно-наказуемое деяние со смешанной формой вины [4, стр. 86]. Интересно, но о смешанном характере данного преступления изъяснялась еще М. А. Степанова, анализируя предыдущую редакцию приведения в негодность транспортных средств или путей сообщения [6, стр. 506]. В своей статье она утверждала, что деяния, в ней описанные, совершаются умышленно, а последствия этих деяний наступают по неосторожности. Как бы то ни было, но в целом такое преступление считалось совершенным по неосторожности, ибо данная форма специально была указана законодателем в самой статье.

Модификация диспозиции основного состава рассматриваемого уголовного правонарушения привела к тому, что в некоторых случаях преступления, закрепленные в частях 2 – 6 анализируемой статьи, стали преступлениями с двойной формой вины. Ведь отношение к наступлению последствий законодателем выражено буквально – «по неосторожности».

Кроме того, заголовок статьи не соответствует в полном объеме ее современному содержанию. Ведь блокирование и воспрепятствование могут и не привести в негодное состояние объектов транспортной инфраструктуры. Поэтому предлагаем выделить в отдельную статью 266. 1 УК РФ «Умышленное блокирование транспортных коммуникаций, объектов транспортной инфраструктуры либо воспрепятствование движению транспортных средств и пешеходов на путях сообщения, улично-дорожной сети, если эти деяния создали угрозу жизни, здоровью и безопасности граждан либо угрозу уничтожения или повреждения имущества физических и (или) юридических лиц». Кстати, подобное предложение было высказано ранее И. В. Коришевой [2, с. 20—22].

Подводя итог анализу субъективной стороны приведения в негодность транспортных средств или путей сообщения можно сделать следующий вывод: вследствие изменений в ст. 267 УК РФ форма вины в основном составе стала смешанная, а в квалифицированных составах в некоторых случаях – двойная.

Литература

1. Агапов П. В. Квалификация и публично-правовые основания разграничения приведения в негодность транспортных средств или путей сообщения от иных составов преступлений и правонарушений / П. В. Агапов, О. А. Мотин // Транспортное право и безопасность. — 2018. — № 2(26). — С. 105—115.
2. Коришева И. В. Уголовная ответственность за приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения: автореф. дис.... канд. юрид. наук. — М., 2004.
3. Паршаков А. С. К вопросу об особенностях уголовно-правового регулирования безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств военнослужащих / А. С. Паршаков // Транспортное право и безопасность. — 2018. — № 3(27). — С. 53 – 59.
4. Попова Ю. П. Как новая редакция статьи 267 Уголовного кодекса Российской Федерации повлияет на квалификацию правонарушений / Ю. П. Попова // Транспортное право и безопасность. — 2021. — № 1(37). — С. 82—90.
5. Попова Ю. П. Проблемы уголовной ответственности за оставление места дорожно-транспортного происшествия / Ю. П. Попова // Ученые записки: Сборник научных трудов Института государства и права. Вып. 3. – Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2002. – С. 103 – 110.
6. Степанова М. А. Технико-юридическая конструкция нормы об ответственности за приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения / М. А. Степанова // Юридическая техника. — 2012. — № 6. — С. 503—506.
7. Тарасенко В. В. К вопросу о депенализации состояния опьянения как квалифицирующего признака состава преступления, предусмотренного статьей 264 Уголовного кодекса Российской Федерации / В. В. Тарасенко // Транспортное право и безопасность. — 2020. — № 3(35). — C. 87 – 106.

Опубликовано: Транспортное право и безопасность. 2021. № 4 (40). С. 138-147.