Урезание полномочий прокурора – следствие недальновидности реформаторов. Процессуальное положение прокурора в уголовном судопроизводстве в ныне действующем УПК РФ меняется столь часто, напоминая игру в пинг-понг, что не поддается логическому анализу. Всякий раз, говоря о проблемах процессуального положения прокурора, мы обращаем внимание на необходимость возврата ему полномочий, связанных с возбуждением уголовного преследования: прокурор должен иметь возможность беспрепятственно возбуждать уголовное преследование по результатам своей надзорной деятельности. Как субъект уголовного преследования во все времена, он должен иметь властные полномочия, определяющие его немедленную реакцию от лица государства на совершенное противоправное, общественно опасное деяние.

Автор: Володина Л.М.

Любой социальный институт, возникший и сложившийся в определенную организованную систему, целенаправленно функционирует, обеспечивая достижение целей, стоящих перед ним, во имя которых он и создавался. Прокуратура как орган, рожденный в России в эпоху правления Петра I в силу необходимости механизма осуществления надзора за исполнением воли императора, одновременно была инструментом централизации государственной власти. В оценке созданного института известными учеными прошлых лет звучит гордая убежденность в его значимости для России. В. О. Ключевский, анализируя функциональную направленность деятельности генерал-прокурора и, в том числе участие в законотворчестве государства, называл его «маховым колесом всего управления» [5, с. 32].

Каждый период государственности, исходя из особенностей развития, налагая на прокуратуру определенный круг задач, тем не менее не коснулся главного: прокуратура всегда оставалась органом надзора за состоянием законности. Деятельность прокуратуры в современном государстве мы оцениваем по имеющимся статистическим показателям. По данным официальной статистики и по информации Генерального прокурора в 2020 году при осуществлении надзора за исполнением законов о соблюдении прав и свобод человека и гражданина прокурорами пресечено 4 миллиона нарушений, восстановлены права более 1 миллиона человек. Прокурорами предъявлено исков на сумму более 84 миллиардов рублей. Более 3 тысяч материалов прокурорского надзора стали основанием для возбуждения уголовных дел о преступлениях коррупционной направленности [1]. Правовая статистика свидетельствует о состоянии законности в сфере соблюдения прав и свобод человека и гражданина: за 7 месяцев 2021 г. выявлен 1 млн. нарушений, направлено в суд 205 тыс. исков и заявлений [2].

В сфере уголовного судопроизводства, согласно статистическим данным об основных показателях деятельности органов прокуратуры Российской Федерации за 2020 г. в порядке надзора за исполнением законов в досудебном производстве, органами прокуратуры выявлено 5086896 нарушений; из них при приеме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлениях – 3401902 нарушений; отменено 1809511 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела [3].

Вместе с тем, в рамках анализа эффективности работы органов прокуратуры, много говорится о серьезных просчетах законодателя, лишивших органы прокуратуры оперативности в реагировании на обнаруженные нарушения закона, препятствующие быстрой реакции для обеспечения защиты прав человека, препятствующие полноте и тщательности проверки материалов уголовных дел.

Порядок производства по уголовному делу представляет собой алгоритмизацию процессуальных действий и строится как многоуровневая система, включающая относительно самостоятельные этапы движения уголовного дела в их четкой последовательности, что требует от прокурора знания обстоятельств, повлекших уголовное преследование, с момента поступления первичной информации о предполагаемом преступлении. Но прокурор ныне лишен возможности активного участия в досудебном производстве по уголовному делу как субъект уголовного преследования.

Обращаясь к анализу понятия социального института, ученые отмечают в числе его признаков системообразующие компоненты и свойства, внутренне присущие институту. Не входя в обсуждение некоторых разночтений по данному вопросу, отталкиваясь от общего представления применительно к организации и функционированию прокуратуры, обратим внимание на то, что социальный институт в самом общем виде есть система, обладающая целостностью и единством элементов, единством главной цели для всех элементов, наличия связи между элементами, структурой и иерархичностью, относительной самостоятельностью, четко выраженным управлением, обеспечивающим упорядоченность функционирования [8, с. 19 - 20].

Упорядоченность эта достигается нормами-требованиями, которые должны обеспечивать четкость взаимодействия участников определенного образования. Таковыми для надлежащего функционирования прокурора в сфере уголовного судопроизводства являются положения Конституции РФ, Федерального закона «О прокуратуре РФ», УПК РФ и ведомственных нормативных актов.

Отвечают ли эти положения требованиям сегодняшнего дня?

Требования четкости определения функций, прав и обязанностей каждого из участников системного образования, правил их взаимодействия, контроль этого взаимодействия и в целом осуществляемой деятельности являются безусловными для достижения целей-установок, лежащих в основе возникновения (создания) социальной системы. Сбои в функционирующей системе означают, что система требует качественных изменений или замены.

Исходя из понятия функции как имманентного свойства системы, обеспечивающего реализацию ожидаемого качества основных направлений деятельности, осуществляемых ее участниками в соответствии с их ролью и назначением, следует вывод о необходимости четкого определения основных направлений деятельности прокуратуры, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства, поскольку функция определяет назначение системы.

Решение этой важнейшей задачи стоит ныне перед законодателем в первую очередь: именно разумное разграничение полномочий прокурора в рамках осуществляемой функции – залог эффективности его деятельности. К сожалению, ни закон о прокуратуре, ни УПК РФ не содержат последовательной регламентации функциональных направлений деятельности прокурора в уголовном процессе.

В длительном споре о месте и роли прокуратуры в системе органов государственной власти в России (так до конца и неопределенных) взяла верх общая тенденция либерализации. Последующее урезание полномочий прокурора – следствие этой недальновидности реформаторов.

Процессуальное положение прокурора в уголовном судопроизводстве в ныне действующем УПК РФ меняется столь часто, напоминая игру в пинг-понг, что не поддается логическому анализу. Всякий раз, говоря о проблемах процессуального положения прокурора, мы обращаем внимание на необходимость возврата ему полномочий, связанных с возбуждением уголовного преследования: прокурор должен иметь возможность беспрепятственно возбуждать уголовное преследование по результатам своей надзорной деятельности. Как субъект уголовного преследования во все времена, он должен иметь властные полномочия, определяющие его немедленную реакцию от лица государства на совершенное противоправное, общественно опасное деяние.

Акт реализации полномочий прокурора в уголовном процессе есть государственно-властное веление, направленное на индивидуальное регулирование уголовно-процессуальных отношений, содержащее ответы на правовые вопросы, принятое в установленном законом порядке, облеченное в надлежащую форму, установленную законом. Механизм принятия решения представляет собой систему сознательно-волевых действий прокурора как компетентного должностного лица, включающих изучение материалов дела, содержащих доказательственную базу; подбор и толкование соответствующей правовой нормы, обеспечивающей юридически грамотное решение; собственно принятие решения, основанное на сложившемся внутреннем убеждении и его процессуальное оформление. Решение прокурора (представление, требование, предостережение) направляется соответствующему должностному лицу для исполнения. Таков алгоритм действий.

В уголовном процессе прокурор как властный субъект, наделенный правом надзора за законностью деятельности органов расследования, не должен быть «ходатаем» перед руководителями следственных органов разных рангов. Властные полномочия прокурора во взаимодействии с органами следствия должны быть четко ранжированы: руководитель следственного органа в случае несогласия с требованиями прокурора об устранении нарушений должен, по логике вещей, обратиться к вышестоящему прокурору, отстаивая и аргументируя свою позицию. Решение вышестоящего прокурора в этом споре должно быть окончательным.

Выступая на расширенном заседании коллегии Генеральной прокуратуры Российской Федерации в марте 2021 года, В.В. Путин отметил: «Одной из ключевых задач органов прокуратуры остается борьба с преступностью. Вы отвечаете за координацию всей правоохранительной деятельности в России и должны делать всё необходимое для снижения уровня криминальной угрозы, повышения раскрываемости преступлений, в том числе требовать более качественной работы от органов дознания и предварительного следствия» [7]. Признавая координацию правоохранительной деятельности функцией прокуратуры, закон должен четко отразить это в содержании норм.

Между тем ст. 8 ФЗ «О прокуратуре РФ» содержит всего лишь набор некоторых форм деятельности прокурора, смешав при этом организационные виды деятельности с полномочиями, перечисленными, к тому же, не в полном объеме. В качестве правовой основы координационной деятельности признается Положение о координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью, утвержденное Указом Президента РФ от 18 апреля 1996 г. № 567 (в ред. указа Президента РФ от 25 ноября 2003 г. № 1389); Положение о Координационном совете генеральных прокуроров государств – участников Содружества Независимых Государств, утвержденное решением Совета глав государств СНГ о Координационном совете генеральных прокуроров государств – участников СНГ от 25 января 2000 г. Ныне в ходе обсуждения существующих проблем координационной деятельности прокуратуры ученые справедливо говорят о необходимости ее модернизации в соответствии с требованиями развивающихся общественных отношений и развитием современных информационных технологий [4, с. 178 -179].

Определяя задачи поддержания государственного обвинения как важного направления работы прокуратуры, Генеральный прокурор отметил, что государственные обвинители должны демонстрировать высокую компетентность, эффективно защищать интересы государства, общества, граждан [6]. Поддержание обвинения в суде является логическим продолжением осуществления прокурором функции уголовного преследования, что должно быть четко отражено и в уголовно-процессуальном законе, и в законе о прокуратуре. В силу действующего закона прокурор не выступает в суде в роли органа надзора за законностью.

Между тем, вспомним, что ст. 630 УУС устанавливала правило, в соответствии с которым прокурор мог делать замечания и давать объяснения по каждому действию, происходящему на суде. Предоставление прокурору такого права в уголовном судопроизводстве нисколько не умаляет приоритетов судебной власти. Суд вправе не согласиться с позицией прокурора и принять соответствующее решение, но содержание заключения прокурора может стать предметом рассмотрения вышестоящей судебной инстанции и возможно даже основанием отмены судебного решения.

Завершая выступление на заседании коллегии Генеральной прокуратуры РФ, Президент Российской Федерации, отмечая достойные результаты работы прокуратуры, подчеркнул: «Нужно, чтобы люди чувствовали свою связь с системой прокуратуры и понимали, что это тот уровень государственной власти, где люди могут получить защиту своих интересов» [7].

Необходима разработка четкой концептуальной основы, определяющей место прокуратуры в механизме государственной власти, ее роли в обеспечении тех самых «сдержек» и «противовесов», о которых принято говорить, не особенно задумываясь, в рамках общепринятой догмы, не принимая во внимание существующей критики в ее адрес [2].

Важно осознать, что российская историко-правовая школа, российская правовая культура имеют свою самобытность, о сохранении и развитии которой писал И.А. Ильин: «Русское право и правоведение должны оберегать себя от западного формализма, от самодавлеющей юридической догматики, от правовой беспринципности, от релятивизма и сервилизма. России нужно правосознание, национальное по своим корням, христианско-православное по своему духу и творчески-содержательное по своей цели»… «Мы Западу не ученики и не учителя. Мы ученики Богу и учителя себе самим. Перед нами задача: творить русскую самобытную духовную культуру – из русского сердца, русским созерцанием, в русской свободе, раскрывая русскую предметность. И в этом смысл русской идеи» [3, с. 430, 431, 426].

Мы забыли его предостережение, а результат – отступничество от своих правовых традиций, от своей правовой ментальности.

Повышение эффективности деятельности прокурора требует продуманности механизма реализации его полномочий. Механизм реализации полномочий в уголовном процессе должен включать четко определенные цели деятельности прокурора, четкое разграничение функциональных направлений деятельности, полную регламентацию полномочий прокурора в рамках конкретных функций, соответствующий набор актов реализации полномочий, формы контроля за их исполнением.

Говоря о необходимости разработки нового закона о прокуратуре, ученые предлагают включить в него легальное определение понятия прокурорского надзора, раскрывающее все элементы, входящие в содержание надзора, начиная от выявления правонарушения и применения санкции к нарушителю закона и заканчивая исполнением ее, предлагают новую структуру закона [7, с. 43-44].

Важно в связи с этим иметь в виду именно четкое определение функциональных направлений деятельности прокурора.

Для сферы уголовного судопроизводства составляющими деятельность прокурора являются функции прокурорского надзора, уголовного преследования, осуществления защиты прав человека, координации деятельности правоохранительных органов в борьбе с преступностью, международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. Функция осуществления процессуального руководства дознанием (признаваемая не всеми) требует более четкой регламентации, строго конкретизирующей механизм взаимодействия прокурора и органов дознания.

Каждое из названных направлений деятельности имеет свою специфику, которая должна быть четко отражена в законе: круг полномочий, соответствующий им инструментарий, определенность форм и методов работы, особенности субординации властных субъектов, формы контроля за исполнением актов прокурора, форма обжалования принимаемых прокурором решений.

Источники

1. Генпрокуратура опубликовала статистику обращений граждан за 2020 год. Опубликовано 19 марта 2021 года. – URL: https://delovoe.tv/event/ (дата обращения: 17.11.2021).
2. Состояние законности: за 7 месяцев 2021 г. – URL: https://epp.genproc.gov.ru/web/gprf (дата обращения: 23.02.2022).
3. Официальный сайт Генеральной прокуратуры Российской Федерации. – URL: http://genproc.gov.ru (дата обращения: 17.11.2021).

Литература

1. Амирбеков К. И., Магомедов М. А. Совершенствование закона о прокуратуре Российской Федерации в концепции четырехфункциональной доктринальной модели ее правового статуса // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2018. № 1. (63).
2. Володина Л. М. Статус прокурора в уголовном судопроизводстве и проблемы места прокуратуры в механизме государственной власти. Сб. «Функции прокурора в уголовном судопроизводстве». М., 2012.
3. Ильин И. А. О воспитании в грядущей России // Собр. Соч. в 10-ти томах. Т. 2. Кн. 2. М. 1993.
4. Карпович Д. А. Координация органами прокуратуры деятельности по борьбе с преступностью // Молодой ученый. 2021. № 46 (388). URL: https://moluch.ru/archive/388/85451/ (дата обращения: 04. 03. 2022).
5. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. 3. М., 1993.
6. Краснов И. Доклад на расширенном заседании Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Опубликован в разделах: Новости, выступления и стенограммы. Дата публикации: 17 марта 2021 года. URL: http://www.kremlin.ru/events/ (дата обращения: 07. 12. 2021).
7. Путин В. В. Доклад на расширенном заседании Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Опубликован в разделах: Новости, выступления и стенограммы. Дата публикации: 17 марта 2021 года. – URL: http://www.kremlin.ru/events/ (дата обращения: 07. 12. 2021).
8. Устинов А. Н., Селезнев В. А. Теория организации. М., 2004.

Опубликовано: Прокуратура в России: 300 лет на защите прав и свобод: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 25 марта 2022 года, Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет: сборник статей / кол. авторов; под ред. Н. П. Кирилловой, В. Д. Пристанскова, Н. А. Сидоровой, Н. Г. Стойко. — Москва: РУСАЙНС, 2022. С. 60-66.

Внимание! Данная публикация носит ознакомительный характер. Каждое дело уникально. Чтобы не допустить ошибок, влекущих негативные последствия "юридического самолечения", в сложных жизненных ситуациях обращайтесь за помощью к адвокату.