Прекращение уголовного дела и уголовного преследования: вопросы соотношения институтов

Основания прекращения уголовного дела и основания прекращения уголовного преследования, предусмотренные УПК РФ, не имеют существенных различий. Все основания прекращения уголовного дела, если они относятся только к отдельным из нескольких обвиняемых в совершении преступления лиц или только к отдельным из нескольких преступлений, в совершении которых в рамках одного дела обвиняется лицо, влекут прекращение уголовного преследования в соответствующей части, а не прекращение уголовного дела в целом. Наоборот, если основания для прекращения уголовного преследования (кроме предусмотренного п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ) распространяются на всех обвиняемых (единственного обвиняемого) и на все вменяемые преступления (единственное преступление), то такие основания влекут полное прекращение уголовного дела.

Автор: Хабарова Е.А.

Прекращение уголовного дела следует отличать от прекращения уголовного преследования.[1] УПК РСФСР в отличие от нового УПК РФ не разграничивал эти институты. В отдельных случаях, однако, прекращение уголовного дела могло быть частичным, т.е. уголовно-процессуальные отношения прекращались не полностью, а только в определенной части.

Это могло иметь место, во-первых, при обвинении одного лица в совершении нескольких преступлений, когда дело могло быть прекращено в отношении отдельных эпизодов обвинения (ч.2 ст.154 УПК РСФСР), если основания прекращения дела относились не ко всем деяниям, образующим множественность преступлений.

Во-вторых, при обвинении нескольких лиц в совершении одного преступления, когда дело могло быть прекращено в отношении отдельных обвиняемых (ч.2 ст.208 УПК РСФСР);[2] в таком случае прекращение уголовного дела возможно и по нереабилитирующим основаниям, т.к. уголовно-правовая теория допускает возможность освобождения от уголовной ответственности отдельных из лиц, являющихся соучастниками преступления.[3] Фактически, в данных случаях можно говорить о соединении в одном производстве нескольких уголовных дел (ст.26 УПК РСФСР, ст.153 УПК РФ), т.е. условно говоря, производство по делу является “делимым”, “многопредметным”,[4] что и объясняет особенность сущности прекращения дела в таких ситуациях. Фактов прекращения уголовных дел в части отдельного обвинения или в части отдельных из обвиняемых лиц (в т.ч. в кассационной и надзорной судебных инстанциях) более чем предостаточно.[5]

Согласно п.55 ст.5 УПК РФ уголовное преследование – это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Следовательно, прекращение уголовного преследования представляет собой официальный отказ государства (его компетентного органа) от обвинения конкретного (индивидуально определенного) лица в совершении конкретного (индивидуального, единичного) преступления.

Полное прекращение уголовного дела, естественно, влечет и прекращение уголовного преследования (что отражено в ч.3 ст.24 УПК РФ). В то же время, прекращение уголовного преследования возможно без прекращения уголовного дела (что следует из ч.4 ст.27 УПК РФ).

Во-первых, речь может идти об указанных выше “многопредметных” уголовных делах, когда речь идет о прекращении производства в части одного из нескольких преступлений, вменяемых одному лицу, или в отношении одного из нескольких обвиняемых (подозреваемых) в совершении преступления лиц[6] (необходимость прекращения в таком случае уголовного преследования, а не уголовного дела в целом, подтверждена в ч.2 ст.175 и ч.5 ст.213 УПК РФ).

Во-вторых, именно о прекращении уголовного преследования определенного лица, а не уголовного дела, должна идти речь при установлении непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ): поскольку в таком случае не констатируется факт отсутствия признаков преступления в совершенном деянии и отсутствуют иные препятствия для привлечения виновного лица к уголовной ответственности, то при установлении невиновности определенного лица производство по делу должно быть продолжено в целях установления по делу настоящего преступника (или производство по делу может быть приостановлено в соответствии с п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ);[7] в литературе, правда, иногда приводились возможные исключения из этого правила, когда подобное обстоятельство должно влечь прекращение уголовного дела в целом.[8]

При прекращении уголовного преследования (частичном прекращении уголовного дела) не требуется затем вновь возбуждать его в отношении иного привлекаемого в качестве обвиняемого лица.[9]

Что касается осуществленного УПК РФ разграничения институтов прекращения уголовного дела и прекращения уголовного преследования, то его критерии вызывают серьезные вопросы. Законодатель выделил основания для прекращения уголовного дела (перечислив их в п.п.1 – 6 ч.1 ст.24, а также ч.2 ст.20, ст.ст.25, 26, п.1 ч.1 ст.439 УПК РФ). Одновременно, основания прекращения дела, перечисленные в п.п.1 – 6 ч.1 ст.24 УПК РФ (но не остальные), названы в качестве одного из оснований прекращения уголовного преследования (п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ).

С другой стороны, законом определены особые основания для прекращения именно уголовного преследования (п.п.1, 3 – 8 ч.1 ст.27, а также ст.ст.28 и 427 УПК РФ). При этом, в дальнейшем к соблюдению данного разграничения законодатель относится совсем не строго: ч.2 ст.27 УПК РФ упоминает о прекращении уголовного преследования по основаниям, указанным в ст.ст.25 и 26 УПК РФ (хотя в последних, как говорилось, сформулированы основания прекращения уголовного дела); ч.3 ст.27 УПК РФ называет недостижение лицом возраста уголовной ответственности основанием прекращения уголовного преследования, но предлагает прекращать его в соответствии с п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

В то же время, основания уголовного преследования, указанные в ч.1 ст.27 УПК РФ, называются как основания прекращения уголовного дела в п.4 ч.1 ст.133, ст.254, п.1 ч.1 ст.439 УПК РФ.

Действительно, если разбираться в сущности всех оснований, то легко обнаружить надуманность их разграничения на основания прекращения уголовного дела и основания прекращения уголовного преследования.

С одной стороны, если уголовное дело не является “делимым” (т.е. представляет собой дело по обвинению одного лица в совершении одного преступления), то прекращение уголовного преследования по всем основаниям (за исключением указанного в п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ, о чем говорилось выше) будет равнозначно прекращению уголовного дела, т.к. его продолжение не может иметь какого-либо смысла.

С другой стороны, при “делимости” уголовного дела (если речь идет об обвинении в совершении преступления нескольких лиц или обвинении одного лица в совершении нескольких преступлений), то и при наличии любого из названных оснований прекращения именно уголовного дела, относящихся только к одному из лиц или одному из совершенных лицом преступлений, должно иметь место прекращение уголовного преследования в данной части, а не прекращение уголовного дела в целом (в т.ч. и при наличии нереабилитирующих оснований, например, истечения срока давности,[10] смерти обвиняемого,[11] изменения обстановки).[12]

Следует, правда, обратить внимание на то, что обстоятельства, названные в ч.1 ст.24 УПК РФ, являются основаниями не только для прекращения возбужденного уголовного дела, но и для отказа в его возбуждении (в то время, как о прекращении уголовного преследования речь может идти только при наличии возбужденного уголовного дела).

Однако, прочие основания прекращения дела, указанные в ч.2 ст.20, ст.ст.25, 26, п.1 ч.1 ст.439 УПК РФ, не являются основаниями для отказа в возбуждении уголовного дела. Кроме того, вызывает возражения не отнесение к категории обстоятельств, влекущих невозможность возбуждения уголовного дела, ряда обстоятельств.

Так, наличие в отношении лица вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению, постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела с большой вероятностью может быть выявлено и до возбуждения уголовного дела по тому же факту и никаких оснований для начала уголовного преследования в таком случае быть не может.[13]

Также правильным было отнесение акта амнистии к обстоятельствам, исключающим производство по уголовному делу (т.е. могущим служить основанием не только прекращения возбужденного уголовного дела, но и отказа в его возбуждении), в п.4 ч.1 ст.5 УПК РСФСР (в отличие от п.3 ч.1 ст.27 УПК РФ), хотя в литературе и утверждалось обратное:[14] не раз имели место прецеденты издания актов амнистии, отдельными положениями которых предписывалось не производить возбуждение уголовных дел по указанным в актах амнистии фактам.[15]

Более того, имеются прецеденты, когда основаниями для отказа в возбуждении уголовного дела признавались особые случаи деятельного раскаяния, предусмотренные нормами Особенной части УК РФ, например, добровольное сообщение взяткодателя о даче взятки.[16] В итоге названный критерий (возможности применения обстоятельств до возбуждения уголовного дела или только после) в основу точного разграничения оснований прекращения уголовного дела и оснований прекращения уголовного преследования также не может быть положен.

Можно сделать вывод, что основания прекращения уголовного дела и основания прекращения уголовного преследования, предусмотренные УПК РФ, не имеют существенных различий. Все основания прекращения уголовного дела, если они относятся только к отдельным из нескольких обвиняемых в совершении преступления лиц или только к отдельным из нескольких преступлений, в совершении которых в рамках одного дела обвиняется лицо, влекут прекращение уголовного преследования в соответствующей части, а не прекращение уголовного дела в целом. Наоборот, если основания для прекращения уголовного преследования (кроме предусмотренного п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ) распространяются на всех обвиняемых (единственного обвиняемого) и на все вменяемые преступления (единственное преступление), то такие основания влекут полное прекращение уголовного дела.

Вообще же нормативное разграничение институтов прекращения уголовного дела в целом и прекращения уголовного преследования должно учитываться во всех нормах УПК РФ, чего пока явно не наблюдается. Так, п.2 ч.4 ст.163 УПК РФ относит к компетенции руководителя следственной группы прекращение уголовного дела полностью или частично.

С учетом изложенного выше, прекращение дела частично представляет собой ничто иное, как прекращение уголовного преследования, а потому указанная норма УПК РФ должна быть скорректирована соответствующим образом. На возможность прекращения судом в судебном разбирательстве именно уголовного преследования в соответствующих случаях следует указать в ст.254 УПК РФ.

Право прекращать уголовное преследование, а не уголовное дело в целом (при отмене приговора в части обвинения отдельного лица или в совершении отдельного преступления), имеют вышестоящие судебные инстанции,[17] что должно быть отражено в п.2 ч.3 ст.367, п.2 ч.1 ст.378, п.2 ч.1 ст.408, п.2 ст.418 УПК РФ. Также на акты о прекращении уголовного преследования (без полного прекращения уголовного дела) следует указать в ч.1 ст.125 УПК РФ (в числе актов дознавателя, следователя, прокурора, которые могут быть обжалованы в судебном порядке), в ст.405 УПК РФ (в числе актов суда, которые не подлежат пересмотру в порядке надзора), в ч.3 ст.414 УПК РФ (в числе актов суда, пересмотр которых по вновь открывшимся обстоятельствам допускается в пределах ограниченных сроков).

Источники, литература и примечания

1. Кузнецова Н. Частичное прекращение уголовного дела при множественности преступлений. // Законность. 2001, № 3, с.31.
2. Давыдов П.М., Мирский Д.Я. Прекращение уголовных дел в советском уголовном процессе. М., 1963, с.9, 33. Дубинский А.Я. Основания к прекращению уголовного дела в стадии предварительного расследования. Киев, 1973, с.70. Пушкин А. Принципы акцессорной и самостоятельной ответственности соучастников преступления. // Законность. 2001, № 3, с.29.
3. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении: монография. Екатеринбург, 1999, с.178.
4. В отличие от “простого, однопредметного дела”, в котором решается вопрос об уголовной ответственности одного лица, обвиняемого в совершении одного преступления: Мотовиловкер Я.О. Основной вопрос уголовного дела и его компоненты: Вопросы факта и права. Воронеж, 1984, с.7.
5. Постановления Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 1998 года по делу Фаткуллина, Шульги и Чуева // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999, № 2, с.11 - 12; от 17 мая 2000 года № 207п2000 // База данных "Консультант Плюс. Судебная практика". Документ № 11149; от 6 сентября 2000 года по делу Азизова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 9, с.8 – 9; от 21 марта 2001 года по делу Соловьева, Окунева и др. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 10, с.13 – 14; Определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 декабря 1995 года по делу Соколова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996, № 11, с.4 - 6; от 6 декабря 1999 года по делу Савинова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000, № 10, с.14 – 15; от 10 ноября 1999 года по делу Грачевой // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000, № 10, с.15 – 16; от 20 июля 1999 года по делу Столгевича // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000, № 11, с.10 – 11; от 22 августа 2000 года по делу Ермолаева и Баркова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 7, с.16; Постановление Президиума Калининградского областного суда от 13 сентября 1999 года по делу Унжанова и Герунова. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 2, с.19 – 20; Постановление Президиума Липецкого областного суда от 1 марта 2000 года по делу Ларина и Стурова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 4, с.15 – 16; Постановление Президиума Московского городского суда от 14 сентября 2000 года по делу Михайлова и Белозерова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 6, с.14 - 15.
6. Кириллова Н.П. Прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям. СПб, 1998, с.16.
7. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / отв. ред. В.И. Радченко; под ред. В.Т. Томина. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999, с.355; Уголовный процесс: Учебник для вузов / под ред. В.П. Божьева. 2-е изд., испр. и доп. М., 2000, с.330. Селезнев М. Полномочия прокурора на стадии предварительного расследования. // Законность. 1997, № 3, с.22.
8. Дубинский А.Я. Указ. соч. С.39 – 40.
9. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 25 ноября 1998 года по делу Б. и У. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000, № 3, с.19.
10. Постановление Президиума Московского городского суда от 14 сентября 2000 года по делу Михайлова и Белозерова. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001, № 6, с.14 - 15.
11. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 декабря 1995 года по делу Соколова. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996, № 11, с.4 – 6. Давыдов П.М., Мирский Д.Я. Указ. соч. С.33. Дубинский А.Я. Указ. соч. С.70.
12. Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 1993 года по делу Братилова, Родионова и Зонова. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1993, № 10, с.4 - 5. Обзор судебной работы военных судов гарнизонов и объединений за второе полугодие 1995 года. Дело Токуна и Речицкого // База данных “Консультант Плюс. Судебная практика”. Документ № 2456.
13. Так было признано незаконным возбуждение уголовного дела при наличии неотмененного постановления дознавателя о прекращении уголовного дела: Постановление Президиума Калужского областного суда от 10 сентября 1997 года по делу Толпинской. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1998, № 3, с.21.
14. Марогулова И.Л. Амнистия и помилование в российском законодательстве. М., 1998, с.90.
15. Например, п.1 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 12 марта 1997 года № 1199-IIГД “Об объявлении амнистии в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния в связи с вооруженным конфликтом в Чеченской Республике”. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997, № 11, ст.1290; п.1 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 13 декабря 1999 года № 4784-II ГД “Об объявлении амнистии в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния в ходе проведения антитеррористической операции на Северном Кавказе”. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999, № 51, ст.6325.
16. Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 18 июля 2001 года по делу Щеглова. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002, № 1, с.17 – 18.

Опубликовано: Механизм реализации норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: проблемы и пути их разрешения: Межвуз. сборник. Ижевск: Детектив-информ, 2003. С.57 – 61.