История о том, как бывает, если у пожарного не хватает сил удержать орудие тушения пожара. Дело о неосторожном причинении тяжких телесных повреждений.
Недавно вспомнилась история о том, как в результате несчастного случая пострадали два товарища. Причем один испытал физические страдания, а другой – нравственные.
А дело было так. Служили в одной пожарной части два друга. Были они не только коллегами, но и какими-то дальними родственниками, жили по соседству в одной деревне, дружили семьями, иногда вместе "выпивали" и т.д. В общем, все – "как у людей".
Причем и работали они в одной смене с той лишь разницей, что один был обычным "пожарным", а другой - водителем пожарной машины.
И вот однажды в их подразделении решили провести "боевые" учения. Во время этого действия один из них должен был развернуть пожарный рукав и, крепко держа его в руках, лить струю воды на огонь. В обязанности второго входило открытие крана для подачи воды в рукав.
Не знаю, как уж там получилось - то ли, у первого не хватило сил удержать рукав, то ли второй, нарушив одному ему известную инструкцию, открыл кран "сверх меры". В результате первого из них напором воды отбросило в стене, о которую он ударился головой, получив травму, оцененную в последствии судебным экспертом, как тяжкий вред здоровью.
Пострадавшего увезли в больницу поправлять здоровье, а в отношении его друга–напарника возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 118 Уголовного кодекса РФ. По мнению органов предварительного расследования он был повинен в том, что причинил потерпевшему тяжкий вред вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.
Когда дело дошло до суда, оказалось, что пострадавший уже поправился, зла на своего друга не держит, они давно помирились и хотели забыть событие, о котором идет речь, как "страшный сон". Более того, сам пострадавший считал, что в том, что с ним произошло, вины "напарника" нет вообще, а то, что не смог удержать пожарный рукав, виноват исключительно он сам.
Защиту обвиняемого по его просьбе осуществлял я. Учитывая, что подзащитный ранее судим не был, по месту жительства и работы характеризовался положительно, преступление в котором он обвинялся относится к категории небольшой тяжести, а потерпевший к нему претензий не имел (поскольку обвиняемый "загладил причиненный вред"), мы заявили ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон.
По правде сказать, удовлетворения данного ходатайства со стороны органа дознания я сразу не ожидал, а заявил его лишь "для формы". Дело в том, что дознаватели, как правило, никогда не удовлетворяют таких ходатайств, ориентируясь в своей деятельности таким показателем, как количество направленных в суд дел.
Кстати сказать, на этот "беспорядок" в деятельности правоохранителей обращал внимание даже В.В. Путин, выступая на ежегодном расширенном заседании коллегии Министерства внутренних дел Российской Федерации 28 февраля 2018 года Он, в частности, отметил следующее: "…Сложилась практика оценивать работу дознавателя, следователя по количеству дел, переданных в суд, в том числе дел, которые должны быть прекращены по не реабилитирующим основаниям. Таких дел – около четверти от всех, что оказались или оказываются в суде, и фактически уже на стадии следствия ясно, что они не имеют перспективы для вынесения приговора, не имеют судебной перспективы.
Но, по всей видимости, "намеки" Президента для МВД – не указ. Для этого ведомства "дутая" раскрываемость важнее судьбы реального человека.
Но мы отвлеклись от основной темы.
Пришлось с тем же ходатайством выходить в суд. Но тут уже на "защиту закона" встал прокурор. Он произнес пламенную речь, из которой следовало, что если обвиняемого сейчас же "не расстреляют", граждане нашей страны никогда не увидят "светлого будущего".
К чести мирового судьи, рассматривавшего уголовное дело, речь прокурора не произвела на него никакого впечатления. И вот, прислушавшись к доводам стороны защиты, он принимает единственно верное решение – прекращает уголовное дело и уголовное преследование в отношении моего подзащитного в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ).
Возможно, у некоторых юристов возникнет вопрос: "А почему мы ходатайствовали о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, а не, скажем, в связи с отсутствием в деянии состава преступления (п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ) или в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ, ст.25.1 УПК РФ)?"
Ответим.
Во-первых, вынесение оправдательного приговора для российского правосудия – это что-то из области "необычных загадочных явлений". Так, по данным Судебного департамента при Верховном суде РФ за первое полугодие 2018 года мировыми судами из 224335 подсудимых оправдано всего 617 человек, а районными судами и того меньше – из 268022 фигурантов уголовных дел оправдательные приговоры вынесены в отношении всего 393 человек.
Во- вторых, статья ст. 76.2 УК РФ о возможности освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа была введена в 2016 году, а рассказанная нами история имела место немного раньше.
В следующих "воспоминаниях" мы еще вернемся к теме судебных штрафов, но это уже, как говорит Леонид Каневский, "другая история".
Если информация, размещенная на сайте, оказалась вам полезна, не пропускайте новые публикации - подпишитесь на наши страницы:
А если информация, размещенная на нашем сайте оказалась вам полезна, пожалуйста, поделитесь ею в социальных сетях.