Административный надзор как элемент постпенитенциарного контроля

Лишение свободы при его исполнении, наряду с восстановлением социальной справедливости, оказанием целенаправленного воспитательного воздействия имеет и ряд негативных последствий. Во-первых, разрываются многие социально полезные связи – с семьей, родственниками, знакомыми, трудовым коллективом и т.д. Во-вторых, осужденный принудительно помещается в среду преступников, которая оказывает на него отрицательное воздействие. В-третьих, в течение ряда лет человек отучается принимать самостоятельные решения: весь порядок жизни определяет администрация места лишения свободы, осужденные не планируют свой бюджет, не имеют наличных денег, не пользуются городским транспортом, не обеспечивают себя жильем, одеждой, продуктами питания и т.д. В результате происходит существенная дезадаптация человека к условиям нормальной жизни в обществе.

Автор: Петров В.В.

Ни одно из человеческих обществ – существующих сейчас или существовавших ранее – не обходилось без применения наказаний к своим членам. Практически никогда не рассматривался вопрос: наказывать или не наказывать преступника. Даже когда в нашей отечественной правоприменительной практике мы отказались от термина «наказание» (УК РСФСР 1926 г. содержал термин «меры социальной защиты») это не означало отказа от использования уголовной репрессии. Вопрос ставился по-другому – за что наказывать, как наказывать и для чего наказывать.

В контексте рассматриваемой проблемы нас в первую очередь интересует результат, которого хотело бы добиться общество, применяя уголовные наказания. Уголовный кодекс Российской Федерации в ст.43 называет в качестве целей наказания восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений. Нам представляется, что последняя из целей наиболее значима для общества. Это нисколько не умаляет значения двух других, однако именно стремление не допустить совершения новых преступлений обуславливает существование в обществе столь жесткой формы воздействия на человека, как уголовное наказание [6, с.20-22].

Лишение свободы как вид уголовного наказания применяется в Российской Федерации очень широко. Это в принципе одно из наиболее старых и, вместе с тем, стабильно существующих наказаний. Оно было известно в Древнем Вавилоне, Египте, Греции, Риме и Китае за много веков до нашей эры. На Руси в качестве самостоятельного вида уголовного наказания лишение свободы появляется в Судебнике 1550 года. Чуть позже, с возникновением сибирской ссылки, последняя занимала господствующее место в системе наказаний в России довольно длительное время.

Кардинально поменялась ситуация во второй половине XIX века. После этого положение лишения свободы в системе уголовной репрессии Российского государства ничто не могло поколебать. Независимо от длины перечня наказаний, его состава, колебаний уголовной политики, лишение свободы остается традиционным «лидером». В 60-70 годы прошлого века доля этого наказания в общей массе назначаемых судами наказаний доходила до 60%. В дальнейшем она несколько снизилась, однако и в настоящее время доходит в отдельные годы до 37-40% [5, с.426]. Это на наш взгляд неоправданно много, если учесть наличие в Уголовном кодексе перечня из двенадцати видов наказаний.

Многократно обсуждавшееся расширение применения так называемых альтернативных наказаний (то есть не связанных с изоляцией человека от общества) по-прежнему остается лишь перспективой. В результате количество заключенных под стражу по различным основаниям в России в расчете на 100 тыс. человек населения заметно превосходит соответствующий показатель даже для бывших республик Советского Союза. Если же сравнивать данный показатель с развитыми странами, такими как Франция, Великобритания, Япония, то превышение идет многократное (в 4-11 раз) [5, с.442, 450].

Вероятность совершения повторных (рецидивных) преступлений лицами, освобожденными из мест лишения свободы, в самой серьезной степени зависит от успеха включения освобожденного в общественную жизнь, от восстановления утраченных или ослабленных социальных связей. По официальной статистике каждый третий из числа бывших осужденных, полностью отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы, вновь совершает преступления [4, с.395]. Это показатель не только эффективности исполнения наказания, но и диагноз состояния системы социальной адаптации лиц, освобожденных из мест лишения свободы. Если быть точным - это показатель отсутствия такой системы.

Социальная адаптация лиц, отбывших различные варианты лишения свободы, рассматривается в качестве проблемы не только в отечественной правоприменительной практике, но и на международном уровне. Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, принятые конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 года в ст.58 говорят, что «целью и оправданием приговора к тюремному заключению или вообще к лишению свободы является в конечном расчете защита общества и предотвращение угрожающих обществу преступлений. Этой цели можно добиться только в том случае, если по отбытии срока заключения и по возвращении к нормальной жизни в обществе правонарушитель оказывается не только готовым, но и способным подчиниться законодательству и обеспечивать свое существование».

В данном определении готовность и способность человека к правопослушному поведению упомянуты раздельно, даже в известной степени противопоставлены. Термин «готовность» характеризует в основном внутренние установки человека – его мысли, чувства, ценностные ориентации – то есть все то, что вряд ли возможно подвергнуть правовой регламентации. Способность человека подчиниться требованиям законодательства и обеспечить свое существование, не нарушая при этом нормопорядок в обществе, это уже проявление вовне внутренних установок человека. Это поведение, которое может быть подвергнуто контролю и регулированию. В высшей степени важно, что линия поведения человека есть равнодействующая его собственной деятельности и деятельности общества, в котором он существует. У лиц, отбывших уголовные наказания (в особенности – лишение свободы), влияние общества на их поведение кратно больше, чем у людей, не подвергавшихся мерам уголовно-правового воздействия.

При этом необходимо иметь в виду, что лишение свободы при его исполнении, наряду с восстановлением социальной справедливости, оказанием целенаправленного воспитательного воздействия имеет и ряд негативных последствий. Во-первых, разрываются многие социально полезные связи – с семьей, родственниками, знакомыми, трудовым коллективом и т.д. Во-вторых, осужденный принудительно помещается в среду преступников, которая оказывает на него отрицательное воздействие. В-третьих, в течение ряда лет человек отучается принимать самостоятельные решения: весь порядок жизни определяет администрация места лишения свободы, осужденные не планируют свой бюджет, не имеют наличных денег, не пользуются городским транспортом, не обеспечивают себя жильем, одеждой, продуктами питания и т.д. В результате происходит существенная дезадаптация человека к условиям нормальной жизни в обществе [7, с.448-449].

Работая с лицами, отбывшими уголовное наказание в виде лишения свободы, нельзя упускать из вида и то, что это весьма рецидивоопасный контингент. Причем до 2/3 рецидивных преступлений, совершенными освобожденными из исправительных учреждений, совершается в первые три года после освобождения [1, с.179]. Максимальное количество – до 30% - таких преступлений имеет место в первый год пребывания на свободе [2, с.3].

По данным проведенного кафедрой социологии ТюмГУ в колониях юга Тюменской области опроса 2/3 (66,6%) отбывающих лишение свободы были осуждены за преступления против собственности. Криминологи считают, что именно эти преступления дают наибольший процент рецидива. Около 60% опрошенных имеют две и более судимости, то есть у этих людей рецидив уже имел место. Лишь 30% респондентов заявили, что приложат все усилия для того, чтобы не попасть вновь на скамью подсудимых. Поэтому, наряду с оказанием помощи отбывшим наказание, необходим эффективный контроль за их поведением.

Оптимальным нам представляется использование уже существующего института административного надзора органов внутренних дел за лицами, освобожденными из мест лишения свободы. Несмотря на отсутствие ссылок на этот институт в действующем уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве, Положение об административном надзоре никто не отменял. В Тюменской области он продолжает устанавливаться за отдельными категориями отбывших наказание в виде лишения свободы.

Первая проблема заключается в том, что существующий вариант регулирования возникающих отношений прямо противоречит Конституции Российской Федерации. В соответствии со ст.55 Конституции права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом, каковым упомянутое Положение не является. В марте 2005 года проект соответствующего федерального закона был внесен в Государственную Думу ФС РФ и был рассмотрен Советом ГД, однако далее этого обсуждения дело не сдвинулось.

При осуществлении надзора выявилась другая проблема. На сегодняшний день правом установления административного надзора пользуются как исправительные учреждения, так и территориальные органы внутренних дел по избранному месту жительства бывшего осужденного. Собственно надзор осуществлялся горрайорганами внутренних дел. До 1 сентября 1998 года все вышеупомянутые подразделения находились в подчинении Министерства внутренних дел. Сегодня исполнение наказания находится в ведении Министерства юстиции, посткриминальный контроль – в ведении МВД России. Как ни печально констатировать, но такое ведомственное разделение привело к нарушению обратной связи.

Руководствуясь Положением об административном надзоре, исправительные учреждения принимают решение о его установлении за отдельными лицами, отбывшими наказание, о чем делается отметка в справке об освобождении. Однако информацию о реализации принятого решения учреждение, исполняющее наказание получает не всегда. Пользуясь этим лица, за которыми установлен надзор, не прибывают по избранному месту жительства и оказываются вне контроля. Ранее действовавший УК РСФСР (ст.198) предусматривал уголовную ответственность за уклонение от административного надзора. Данная норма была исключена из кодекса Законом от 5 декабря 1991 года №1982-1. Затем самое суровое, что грозило нарушителю – это наложение на него административного взыскания (ст.167 КоАП РСФСР). Однако данная норма не нашла отражения в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях. Таким образом, с 1 июля 2002 года не существует никакой ответственности за нарушение правил административного надзора. В создавшейся ситуации органы внутренних дел не стремятся разыскивать бывших осужденных. В итоге фиксируется рост числа преступлений, совершенных лицами, отбывшими лишение свободы.

Помимо этого существует определенное противодействие со стороны правозащитных организаций и отдельных представителей адвокатского сообщества [3]. Высказываются точки зрения, что такого рода контроль прямо нарушает Конституцию, в соответствии с которой статус лица, отбывшего наказания якобы автоматически восстанавливается и не предусматривает никаких изъятий. Это довольно распространенное заблуждение [2, 3-7]. Достаточно вспомнить содержание института судимости, чтобы понять, что это не так. Ссылки на нарушение общепризнанных прав и свобод человека также не выдерживают критики. Всеобщая декларация прав человека, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года в ст.12 запрещает произвольное вмешательство в личную и семейную жизнь. При наличии федерального закона (да и действующего Положения) вмешательство произвольным не является.

Таким образом, считаем остро необходимым принятие федерального закона об административном надзоре (контроле). В связи с тем, что проект закона предусматривает привлечение к ответственности «в порядке, установленном федеральным законодательством» (ст.12 проекта), следует внести соответствующие нормы в УК РФ и КоАП РФ.

На период до принятия данного закона, как нам представляется, выходом могли бы стать регулярные контакты по данным вопросам представителей МВД и Минюста на уровне уже созданного межведомственного координационного совета по социальной реабилитации граждан, освободившихся из учреждений УИС МЮ РФ по Тюменской области.

Литература

1. Алексеев А.И. Криминология: Курс лекций. – М.: Изд-во «Щит-М». – 1998.
2. Горобцов В.И. Меры постпенитенциарного воздействия (понятие и характеристика): Учебное пособие. – Тюмень: Высшая школа МВД России. – 1991.
3. Козенко А. Свобода строгого режима. // Коммерсантъ. №103 (3434). 2006. 9 июня.
4. Криминология: Учебник / под ред. проф. Н.Ф.Кузнецовой, проф. Г.М.Миньковского. – М.: Изд-во БЕК, 1998.
5. Лунеев В.В. Преступность ХХ века. Мировые, региональные и российские тенденции. – М.: Норма, 1999.
6. Никонов В.А. Эффективность общепредупредительного воздействия уголовного наказания (теоретико-методологическое исследование). – М.-Тюмень: Академия МВД России, Высшая школа МВД России, 1994.
7. Уголовно-исполнительное право России: Учебник / под ред. проф. В.И.Селиверстова. – М.: Юристъ, 2000.

Опубликовано: Уголовное право на рубеже тысячелетий: Материалы всероссийской научно-практической конференции ТЮИ МВД РФ, 2008.